— …Скорей бы каникулы, — вздохнула Ника. — Надоело все. Еще в институт ехать. — Порывисто сунув в пакет тетради, снова вздохнула. — Даже не знаю, как маму оставлю. И ехать надо. Еще два года. Может, зря я на заочное поступила? — Она посмотрела на Анатолия. — Ведь все равно из деревни теперь никуда не уеду. Думала, получу диплом, и прощай, сельская школа, — иронически улыбнулась Ника. — Наверное, я давно уехала бы куда-нибудь. Или челноком бы стала. А здесь си…
— А как же я? — тихо спросил Анатолий. — Ведь люблю я тебя. Выходи за меня, — видимо, не в первый раз сказал Толик. — Дом у меня хороший, бабка оставила. Ваш продадим. Сейчас покупатель быстро найдется. Здесь же, видишь, сколько летом дачников или черт знает, как их назвать. Из Москвы, из Питера приезжают. Мать, конечно, с собой возьмем. Прокормимся. Два огорода. Свиней купим. Да и платить начнут когда-нибудь, — хмуро закончил он,
— Толька, Толька, — горько улыбнулась Ника. — Не смогу я огородами да свиньями жить. И так, посмотри, на что руки стали похожи. — Вздохнув, покачала головой. — Парень ты хороший. Нравишься мне. Наверное, даже люблю я тебя. Но сам подумай: как мы жить будем? На что? Свадьбу справить — и то, самое малое, миллиона три надо. Это еще очень скромно. К тому же мама больна. Я вот не знаю, что с институтом делать.
— Ты поезжай, — сказал Толик. — Я присмотрю за тетей Зиной. Ну, я имею в виду — накормить, — заметив ее ироническую улыбку, смутился он. — А все остальное — буду медсестру звать, Таньку. Она же ходит к вам. Ну, а я ей чем-нибудь помогу.
— Хороший ты, Толик, — подойдя, Ника положила руки ему на плечи. — Скажи, только честно, почему ты в деревне остался? Тебе же предлагали…
— Ты знаешь, почему, — перебил Толик. — Люблю я тебя. Все у нас хорошо будет.
В его глазах Ника увидела уверенность. Он принял какое-то важное для себя решение.
— Поцелуй меня, — закрывая глаза, шепотом попросила Ника.
— Это интересно, — пробормотал Бобров. — Значит, они дорогу как бы блокировали?
— Да, — услышал он голос Вячеслава. — Поставили с двух сторон знаки. Дорожные работы и объезд. Там действительно есть объездная дорога. В прошлом году расширяли дорогу…
— Ну, а когда уходили, — перебил его Бобров, — кто снимал знаки?
— Не знаю… Но то, что…
— Я не люблю неопределенности, — обрезал Яков Павлович. — В конце концов, я вам с Геннадием за это плачу. Мне нужны факты, а не домыслы. Зарубите это себе на носах. Прошло уже два дня. По-моему, и дураку ясно: чем больше времени проходит, тем больше у налетчиков шансов остаться неизвестными. Через три дня жду с подробным отчетом. Где Птицын?
— Он пошел к своим знакомым по работе, — сразу ответил Вячеслав. — Может, что-нибудь в разговорах всплывет, может, видели кого-нибудь из знакомых бандюг. Ну, в общем…
— Через три дня жду с отчетом, — сухо перебил его Бобров и повесил трубку.
— Я слышал, у отца неприятности? — спросил атлет.
— Не у него, — спокойно ответила Елена. — Хотя перехватили деньги отца. Но он уже отдал их людям Трофимова. А тех кто-то ограбил.
— Много взяли?
— Не знаю. Меня это не интересует. А ты пришел, чтобы узнать про ограбление? — Она сердито посмотрела на него.
— Конечно, нет, — засмеялся он, — просто слышал разговор, вот и захотел узнать поподробнее. Иди ко мне, — раскрыв руки, позвал он.
— Не пойму, чего ты хочешь, — испытующе посмотрел на Боброва седой бородатый человек. — Затеял игру в сыщиков. Зачем тебе нужны эти придурки с пушками? Неужели мало своих солдатиков?
— Просто любопытно, — засмеялся Яков Павлович. — Кто посмел поднять руку на Трофимова? К тому же там и мое имя. Ведь деньги везли мои. То есть они были уже его, — с улыбкой поправился он, — но платил я. К тому же Трофимов мне как компаньон пока выгоден. Он устраивает меня во всем. Так почему бы не помочь?
— Что-то ты темнишь, Яшка, — покачал головой седой. — Уж я тебя хорошо знаю. Не будешь ты за просто так деньги тратить да еще людей посылать для помощи кому-то. Затеял ты что-то. Только вот что?
Он с явным интересом посмотрел на Боброва.
— Да мне все равно, что ты думаешь, — пожал плечами тот. — Я тебе сказал чистую правду. Мне просто интересно. Ведь эти налетчики могут и меня в чем-нибудь накрыть. К тому же, — зло блеснул он глазами, — наводку дал кто-то из моих людей! Значит, я просто ради своей же безопасности должен найти грабителей!
«Что-то ты темнишь, Яшенька, — мысленно усмехнулся седой. — Какую-то игру крупную ведешь. Уж не твои ли автоматчики людишек Трофимова на „ура“ взяли? Хотя нет, в этом случае ты вел бы себя по-другому. По крайней мере Птицына в Орел не послал бы. Тот просто из гордости может выйти на налетчиков. Геннадий считает себя суперсыщиком. И подыгрывать, а тем более проигрывать не умеет. Вывод прост — Яшке нужны налетчики. Зачем?»