— А если бумаги у кого-то? — спросил Маршал.
— Исключено, — твердо заявил Станислав. — Впрочем, ты сам говорил, что не может быть, чтобы Олич кому бы то ни было доверила…
— Убедил, — посмотрев на часы, перебил его Маршал. — Значит, сейчас надо этих, — кивнул он на дверь ванной, — как-то прибрать.
— С ними будет ажур, — засмеялся Стаc. — Водителя я пригласил перед тем, как явился ты и сообщил о смерти Олич. Сейчас посадим их в машину. Я сяду за руль. Отъеду хотя бы на квартал, и все.
— Что все? — не понял Маршал.
— Вот. — Стаc показал ему пульт дистанционного управления. — И все будет выглядеть вполне убедительно: Олич погибла, и с ее людьми кто-то начал разделываться.
— Как ты Ваньку сумел уговорить? — понизив голос, спросил Маршал.
— Да сказал, — так же тихо ответил Стаc, — что или он сделает это или всю жизнь будет дергаться при виде красного. Психология человека, совершившего убийство в порыве гнева, проста. Особенно у таких молодых. Они становятся либо маньяками, заглушая свой же страх, либо падающими в обморок при виде крови психопатами. Но чаще — профессиональными убийцами. Ванька выбрал третье. Сам по себе он — безобидный щенок, у которого только начинают прорезаться клыки. Я дал ему возможность убить сильного, вооруженного противника. Сначала его вырвало. Запоздалая реакция на еще один труп. Но теперь он готов убивать снова и снова. Как на расстоянии, так и вблизи. Ладно… — Стаc встал. — Пора усаживать ребятишек.
— Подожди, — остановил его Маршал. — Как ты сделал это? — Он кивнул на антенну.
— Такие игрушки продаются в каждом магазине. Радиоуправляемые модели, машинки и прочая чепуха. Небольшой кусочек динамита, этого добра на Колыме тоже в избытке, простая капсула, и все. На расстоянии до тридцати метров с усилителем — штука безотказная.
— У тебя их много?
— Осталось три. Но то, о чем ты подумал, не получится. Я не знаю точно, как грузят золото, но никто из охранников в этом участия не принимает. Так что Ника не сможет…
— Ты давно понял?
— Догадывался почти сразу, а убедился в этом сегодня.
— Значит, ты поэтому упомянул о том, как отнесется Ника к аресту брата…
— Конечно, — засмеялся Стаc. Маршал помолчал, затем вздохнул:
— Какова будет реакция Белого? Как бы…
— У него просто не будет выбора, — улыбнулся Стаc. — Сначала он, конечно, рассвирепеет, но быстро успокоится и, убедившись, что Нике, как бы дело ни закончилось, ничто не грозит, примет деятельное участие в обсуждении налета. И уверен, на сей раз будет отшлифовывать каждое действие.
— Дай-то Бог, — шепнул Маршал.
— Ты уверен в успехе? — немного помолчав, спросил Стаc.
— Почти на все сто, — ответил Маршал.
— А что с теми четырьмя? — вспомнил здоровяков Стаc. — Они вписывают, или их придется?..
— Сейчас займись трупами, — перебил его Маршал. — С Эдиком надо кончать.
— Разумеется, — о чем-то думая, согласился Стас. Он выбросил вверх большой палец. — Мы соединим все в один узел, — объяснил он удивленно посмотревшему на него Маршалу.
— Как ты будешь их вытаскивать? — спросил Маршал.
— Это проще, чем кажется, — улыбнулся Стаc. — После дружеской попойки ребятишки сами дойти до машины просто не в состоянии. Кстати, именно поэтому за руль сядет не водитель. Это для особо наблюдательных. Хотя среди живущих здесь таких, скорее всего, нет. У всех сейчас одна забота — заработки. А учитывая криминогенную обстановку, никто из простых работяг не вмешается даже в том случае, если кого-то будут убивать у него на глазах.
— Не надо цитировать газетные публикации, — усмехнулся Маршал. — Работай.
— Ты мне не ответил о четверых, — напомнил Стаc. — Как они впишутся в дело?
— Убить их никогда не поздно, — пожал плечами Маршал. — Я ищу вариант использования этих здоровяков в качестве громоотвода.