— Лично мне завод не в жилу, — усмехнулся Влас. — Мужики вон говорили, что раньше все обязательно пахать должны были. Сажали за то, что не прописан или не работаешь. Год давали. А за что? Конечно, то, чем мы сейчас занимаемся, тоже долго не продлится. Или мусора свяжут, или кто-нибудь из мафии прищучит. Поэтому Кощей прав. С Маршалом можно крупняк сделать и разбежаться. Он мужик с головой.
— А ты, — усмехнулся Николай, — как Макаренко, базаришь. Послушаешь тебя и думаешь: во комсюк. Если бы…
— Мне все это, — улыбнулся Зверобой, — Маршал говорил. А он, ты сам сказал, — засмеялся Иван, — мужик башковитый.
— С чего это он тебе такие лекции читал? — удивился Влас.
— Это не лекция, — покачал головой Иван, — просто рассуждение. Настоящее преступление — это тоже своеобразный бизнес. Повезет — при деньгах. Нет, — дернул он плечами, — скорее всего, похоронят. Вот вы собирались в Воронеж двинуть, развеяться. А не забыли, что нас Трофимов ищет? И нас, может, уже вычислили. В Воронеже у Трофима наверняка знакомые есть. Так что запросто повязать могут. Потому что сейчас нам в первую очередь не мусоров бояться надо, а тех, кто с Трофимом в хороших. — Увидев, как приятели переглянулись, засмеялся. — Вот поэтому мы и ждем Маршала здесь. Он скажет, что дальше.
— Да скучно больно, — потягиваясь, деланно зевнул Кощей. — А то, что ты сказал, будто нас Трофимов может искать, параша. Наших морд не видел никто. К тому же, даже если заинтересуется кто-то, что навряд ли, то мало ли куда мы свинтили. А уж в то, что Кощей за ствол взялся, в жизни никто не поверит. Кого тряхануть или под нож поставить — это да. А чтобы я с пушкой на «ура» машину брал… Он рассмеялся.
— Но тем не менее, — недовольно проговорил Влас, — Ванек дело сказал. Трофим сейчас город шерстит. Впрочем, ну его на хрен, лично мне он по хрену. Маршал приедет, узнаем, что почем, а там видно будет. Бабки почти все целы. А с ними и подыхать, если придется, веселее.
— Рановато ты на тот свет собрался, — не согласился с ним Николай, — тем более при бабках. Может, сегодня хоть в Сомове это наведаемся? — предложил он. — А то сидим, как в шизняке.
— Рано, — возразил Зверобой. — Да и вообще лучше не рисоваться. Бабке сказали, что студенты, вот и будем отдыхать в саду под яблоней. Они расцвели. — Он глубоко вздохнул. — Чувствуете запах? Медом пахнет.
— Я чувствую, что навозом попахивает, — ухмыльнулся Кощей. — А все эти весенние песни мне по хрену. Скорей бы Маршал нарисовался.
— А если его шлепнут? — вдруг спросил Влас. — Мы-то и не узнаем. Будем сидеть в этой халупе и…
— А что? — кивнул Николай. — Ведь, в натуре, дуриками просидим, пока бабки не кончатся. Короче, вы как хотите, а я еще неделю жду и сваливаю.
— Я тоже, — поддержал его Влас. Зверобой вздохнул и промолчал. Но было видно, что слова парней заставили его задуматься.
Ника удивленно смотрела на Елену, которая мыла посуду.
— Доброе утро, — увидев ее, Елена приветливо улыбнулась. — Я встала рано, как-то непривычно. Да и, если честно, — смущенно призналась она, — не по себе. Я-то маму уже давно похоронила, не помню. Вернее, не все помню, но страх, видимо, так и остался. Вы извините, что мы так поздно приехали. Я, как только телеграмму получила, сразу к Славе поехала. Он в командировке был, в Орле, — увидев подошедшего к умывальнику Белого, сказала она. — И мы сразу же поехали. Я, конечно, понимаю, — опередив пытавшуюся что-то сказать Нику, торопливо проговорила Елена, — у вас со Славиком разные характеры, но он любил Зинаиду Степановну. Просто, понимаете, — вздохнула она, — как-то все некогда было. Он работает экспедитором в одной солидной фирме. Вы уж извините за вчерашнее. — Вытирая руки, она пожала плечами. — Я не ожидала, что так у вас выйдет. Он ведь муж мне. А ребята, которые с нами, вроде как телохранители. От фирмы.
— Я тоже хотела бы извиниться. — Вспомнив произошедшее, Ника поморщилась. — Не выдержала. Ведь мама… — недоговорив, всхлипнула и порывисто отвернулась.