— Вот именно, что где-то! Где-то в церкви должен быть схрон или тайный ход… или подземелье!..
— Мне кажется, мадемуазель Стожар всерьез вообразила себя кладоискательницей, — опять встрял Давид.
Марьяна раздраженно царапнула обшивку сиденья.
— Кто ищет, то всегда найдет, — парировала она. — А кто сидит на попе ровно, тот останется с носом.
— Марьяна, я бы и сам не отказался от сундука с золотыми пиастрами, — улыбнулся винодел. — Но увы… реальность такова, что под церковью нет ничего, кроме костей наших предков. Усыпальница была построена много позднее, в начале девятнадцатого века, а до этого все поколения Шастелли находили последний приют в церкви.
Давид перегнулся и вклинился между водительским и пассажирским сидениями:
— Марьяна, если вам интересны архитектурные особенности Джильда дель Вино, то у меня дома есть результаты картирования.
Машина подпрыгнула на ухабе, и Марьяна с тоской ощутила, как в урчащем от голода желудке переворачиваются одинокие канистрелли.
— Я не понимаю, — упрямо повторила она. — Почему не проверить? Даже если под мраморными плитами нет ничего, кроме костей, вы же все равно можете вскрыть их и убедиться? Просто на всякий случай. Кстати, бутылка старинного вина…
Машина снова вильнула и подпрыгнула так, что Марьяна едва не прикусила язык, клацнув зубами.
— … бутылка может стоить на аукционе порядка ста тысяч долларов! Или даже больше!..
P.S. Дорогие читатели, ваши комментарии и оценки очень вдохновляют автора и способствуют более частой и объемной выкладке истории.
ГЛАВА 7
Вблизи виноградники Шастелли выглядели непрезентабельно. Лозы были низкорослые, с пожелтевшими листьями и гроздьями плотно скученных мелких ягодок. Зато издалека весь склон горы казался исполосованный желтыми рядами виноградных лоз, как будто расплавленное золото каскадом стекало по горе, и это действительно производило впечатление. Марьяна выбралась из машины, демонстративно отвергнув руку помощи от Давида и придерживая соломенную шляпку от ветра.
— Кажется, что здесь немного пустынно, но это не так. Виноградники отнимают много времени, например, сейчас настала пора так называемого «зеленого урожая», который заключается в обрезании нижних листьев, чтобы дать остальным больше жизненных соков…
Марьяне это было неинтересно, она рассеяно ковырнула носком почву, больше похожую на песок или глину. Огюст заметил ее движение и пояснил:
— У нас меловая почва, щедро питающая виноград. Сорт Бьянко Джентл растет только здесь, нам удалось восстановить его по всего нескольким столетним лозам… почти погибшим…
Его перебила трель телефонного звонка.
— Извините, мне надо ответить. Вы идите, а я вас догоню.
После грозы воздух был упоен медово-солнечным ароматом и наполнен жужжанием пчел.
— Попробуйте, — Давид отщипнул ярко-желтую виноградинку, посмотрел сквозь нее на солнце и поднес ко рту Марьяны. — Она цвета ваших глаз.
Она поморщилась, но позволила накормить себя ягодкой. На вкус та оказалась терпко-сладкой, и скулы сразу свело. Марьяна не любила сладкое.
— Ах да, вы же не любите сладкое, — как будто прочитав ее мысли, сказал Давид и опять обезоруживающе улыбнулся. — Ну простите. Знаете, мы можем отправиться в город и пообедать в каком-нибудь уютном ресторанчике…
В животе предательски забурчало. Марьяна покачала головой.
— Мне надо в деревню.
— Тогда мне придется кормить вас собственноручно приготовленным обедом, — шутливо погрозил он ей пальцем. — Вы же не откажетесь заглянуть ко мне и перекусить? Разумеется, после опроса местных жителей на предмет оборотней и зарытых кладов.
Он откровенно насмехался над ней и одновременно демонстрировал, что не откажется от своего намерения затащить ее в постель. Ну-ну…
Давид любовался женщиной. Марьяна сменила брючки и топ на легкое белое платье в черный горошек, которое добавило ей элегантности… элегантности настоящей авантюристки. Или шпионки. Давид улыбнулся и поймал раздраженный взгляд Марьяны поверх черных очков. Кажется, она не в духе из-за раннего подъема, но ничего, он сможет поправить ей настроение… хорошим сексом.
— Прошу прощения, — догнал их Огюст. — Звонили из мэрии. Давид, мне надо с тобой посоветоваться. Марьяна, вы нас извините?
Она кивнула и с независимым видом пошла вперед, соблазнительно покачивая бедрами. Высокие каблучки ее босоножек утопали в почве.