— Что случилось? — понизил голос Давид.
— Это о том, что ты вчера предложил. Ты уверен, что сможешь поднять плиты и вернуть их на место, не потревожив… в смысле, не оставив следов?
— Да, конечно. А что? Ты решился?
— Отец ушел в горы по своему обычному маршруту. Его не будет больше недели. Тебе хватит?
Давид сузил глаза, выражение его лица стало жестким и решительным.
— Должно хватить. Если нанять бригаду из Бастии, то рабочие смогут приступить к демонтажу уже завтра.
— Я съезжу и обо всем договорюсь. Но придется доплатить за срочность, — и винодел многозначительно посмотрел на Давида.
— Хорошо. Деньги не проблема.
Марьяна остановилась метрах в тридцати от них и стала задумчиво обрывать виноградные листья.
— Вредительствуете? — поспешил к ней с улыбкой Огюст. — Пойдемте, вам наверняка еще хочется взглянуть на винокурню. Уверяю вас, она более современная, чем та, в которую заглядывал месье Дашкевич.
Давид на винокурню не пошел, оставшись ждать возле машины. Ему еще надо было сделать пару важных звонков, чтобы освободить остаток дня. Он удивлялся собственной настойчивости, с которой добивался Марьяну, потому что всегда считал себя расчетливым сукиным сыном, не поддающимся мимолетной страсти. Но эта женщина кружила голову, словно вино… ледяное вино. Он улыбнулся. Его расчет оказался верен, Огюст был в отчаянном положении и согласился с планом дождаться ухода старика в горы и вскрыть плиты, чтобы укрепить фундамент. Неделя. Должно хватить. Хотя в его руке есть и другие козыри. Уже скоро. Он окинул собственническим взглядом виноградник и Марьяну, появившуюся на дороге. Она тоже достанется ему.
Сев в машину, Марьяна вдруг заявила:
— Я передумала. Хочу вернуться в дом Шастелли.
— А как же деревня и сбор слухов?
— Отвезите меня в дом Шастелли, — упрямо повторила она, и ее глаза опять сверкнули кошачьим блеском.
Давид вздохнул. От своих планов он так легко не отступался.
— Напрасно… Там вас ждала такая восхитительная история о бедной пастушке и злом волке-оборотне… после встречи с которым бедняжку никто больше не видел…
Марьяна приспустила темные очки на нос и одарила его скептическим взглядом.
— Неужели?
— Слово бой-скаута! — отсалютовал он ей и завел мотор. — Кроме того, мне все равно надо заехать в деревню, но если вы торопитесь, могу вас высадить по дороге. Пойдете пешком.
Он опять подивился тому, что не угадал с реакцией. Другая бы на месте Марьяны капризно надулась или, наоборот, потребовала бы остановить машину, заявив, что дойдет сама или поймает попутку. Неужели он так плохо разбирается в людях? Марьяна сидела, сложив руки на коленях, словно примерная школьница. Она молчала, и это нервировало Давида.
— Ее звали Лучана, — нарушил он тишину.
— Кого?
— Ту пропавшую пастушку.
— У семьи Шастелли проблемы?
Он вздрогнул. Резкая смена темы разговора немного выбила его из колеи, но он быстро взял себя в руки и даже ухитрился нацепить привычную маску улыбки.
— С чего вы взяли?
— Месье Шастелли выглядел… озабоченным из-за того звонка. Из мэрии, кажется?..
На мгновение у Давида закралось подозрение, что Марьяна слышала их разговор, но он тут же прогнал глупую мысль. Они говорили тихо, а она шла метрах в тридцати впереди них.
— Уверяю, ничего такого, что бы вас касалось, — ответил он хоть и с улыбкой, однако прозвучало все равно резковато.
Но Марьяна не обиделась. Она задумчиво царапнула ногтем по стеклу, извлекая неприятный звук, и сказала:
— Вообще-то, касается. Я ведь могу передумать заключать договор с виноделом, у которого проблемы с мэрией.
Как же ловко она вывернула!.. Давид нажал на педаль газа, ускоряясь на ровном участке дороге.
— Вообще-то, Марьяна, мне по большому счету плевать, заключите вы договор с Шастелли или нет.
Каменные дома с кое-где осыпавшейся черепицей стояли впритык, словно карабкаясь все выше по склону и поддерживая друг друга. Деревня казалось вымершей, многие дома пустовали, работала всего лишь одна продуктовая лавка, возле которой и остановился Давид, еле втиснув машину в узкий проулок. Он галантно открыл дверь перед Марьяной, но та медлила выходить.
— Ну что? — поторопил он ее. — Хотите услышать историю о волке и пастушке?
— Давид, оборотни существуют, — серьезным тоном сказала Марьяна.
Он подивился тому, как в ней уживаются детская простодушная вера в сверхъестественное и циничность опытной женщины.
— Здесь вы точно найдете себе единомышленников, — дипломатично ответил он.