— Вам удалось установить терминал? — оживился ее помощник.
— Нет, в моей комнате не ловит спутник, я так понимаю, из-за близости гор… Я обошла весь дом, но…
— Там есть чердак? Попробуйте оттуда.
— А розетка?
— Марьяна Петровна, ну сколько раз можно вам объяснять, не обязательно иметь постоянный источник, можно зарядить…
— Не занудствуй, Грег, я злая, — раздраженно оборвала его Марьяна, изогнувшись, чтоб дотянуться до лопатки и почесать под ней. — Я поняла и попробую на чердаке, но сейчас мне нужно другое. Во-первых, раздобудь мне сведения о некоем Кристоффе Сигу из Марселя, архитекторе, его жене и сыне. Жену зовут Лучана, но она могла сменить имя, а сына — Давид. Погоди, сейчас скину тебе его фото.
Марьяна доковыляла до окна, распахнула его и выглянула. Давид говорил по телефону, прохаживаясь возле машины. Марьяна приблизила фокус и сделала снимок на телефон, после чего отправила изображение помощнику.
— Получил? Накопай о них все, что сможешь, особенно о Давиде. И еще. Мне нужна информация о семье Мондиелли. Похоже, они мафиози или что-то типа того…
— Марьяна Петровна! Вы во что опять влезли? — разволновался Грег.
— Сама хотела бы знать…
Возвращались они вдвоем уже ближе к вечеру. Марьяна задремала на заднем сидении, уютно свернувшись калачиком, и Давид старался вести машину плавно, чтобы ее не разбудить. Но при подъезде к горам тишину в салоне нарушил звонок телефона.
— Давид, ты не знаешь, где Марьяна? Она до сих пор не появилась, и я волнуюсь, не случилось ли чего…
— Она со мной, — лаконично ответил Давид. — Мы ездили в Бастию. Сейчас уже возвращаемся.
— А… Ну хорошо. Отец тут. Заявил, что в горы не пойдет.
Голос у Огюста был совершенно убитый. Давид мысленно выругался, но постарался ободрить партнера:
— Не волнуйся, я что-нибудь придумаю.
Марьяна действительно задремала, однако ее острый слух продолжал реагировать на происходящее вокруг. Она не слышала оборотня, но когда машина стала вилять по узкому горному серпантину, опять почувствовала чужое присутствие. Машина остановилась, и Марьяна затаилась. Волосы на загривке у нее встали дыбом, по шкуре прошелся мороз. Это был запах, не звук. Смрадное дыхание хищника смешивалось с благоуханием теплого летнего вечера и едва заметной ноткой затягивало удавку у нее на шее. Давид распахнул заднюю дверь машины, склонился к Марьяне и… отшатнулся.
— Черт! Ты меня напугала… Что у тебя с глазами?
Марьяна прикрыла глаза и прошептала:
— Оно здесь. И наблюдает.
— Тебя там что, наркотой обкололи? — рассердился он и вытащил ее из машины. — Пошли уже! И чтоб язык за зубами держала, поняла? Для твоей же безопасности.
ГЛАВА 11
Марьяна предоставила Давиду объясняться с Касьенн и Огюстом, а сама сослалась на усталость и прошмыгнула к себе в комнату. Тут она достала из-под кровати свой рюкзачок и отправилась на чердак. Ее раздражали технические новинки, столь обожаемые ее помощником, но в их полезности сомневаться не приходилось. Марьяна чертыхалась, чихала и смахивала пыль с волос, рыская по чердаку в поисках розетки и сигнала, пока наконец не нашла точку возле слухового окна. Она водрузила «Iridium Go» на балку и замаскировала его старым тряпьем, после чего попыталась дотянуть провод зарядки до удлинителя, вытащенного из собственного окна. Для этого пришлось совершить непростое путешествие через крышу, но зато через двадцать минут индикатор зарядки станции сменился на мигающий зеленый. Гордо восседая на крыше в ожидании сеанса связи и чувствуя себя радисткой Кэт, Марьяна обозревала окрестности и прислушивалась к тому, что происходило в гостиной.
— Отец Поль, не вмешивайтесь в наши семейные дела! — обычно сдержанная Касьенн почти срывалась на крик.
— Это касается всей деревни. Я хочу услышать окончательное решение Базиля, — священнику тоже передалась некоторая нервозность. — Завтра мне необходимо дать отчет в мэрию.
— Ни один инвестор не станет вкладывать в проект деньги, если основная достопримечательность на туристическом маршруте находится в аварийном состоянии, — возражал Давид. — Я взялся восстанавливать церковь за собственные средства, какого черта мне в этом мешают?
— Отец, пожалуйста, неужели ты не понимаешь, что это значит для нас? — уговаривал Огюст. — Мы сможем расширить продажу козьего сыра и организовать дегустационные туры в нашу винодельню! Это деньги, отец, живые деньги! Ну ты же сам согласился! Если примут закон о новом налогообложении, мы все окажемся в заднице!