Из учебника «Мировая история», 8-й класс
— Запомнил?
— Да. Арк боялся срыва и когда-то дал нам «Далилу». А тут ворвался ночью, угрожал, спрашивал про тебя. А когда мы его успокоили и связали, вдруг… того.
Род держался достойно. Он дошёл до точки, в которой давление настолько невыносимо, что превращает или в лепёшку, или в глубоководную рыбу.
— А Роз?
— Не знаю про Роз, пропала, пока говорил с оператором.
— Ты супер!
Красные блики мигалки «Скорой» уже плясали на стёклах, и порывисто чмокнув Родерика в щёку, Ада устремилась наверх. Суматоха у главного входа должна была отвлечь на себя вероятную слежку. Пока Род принимал бригаду, Ада и Давиде спустились из окна. Роз покинула дом через чёрный ход незадолго до них. Она маниакально следила за экраном мобильника Листаса, не позволяя восстановиться блокировке.
В лесу их встретила Нэнси.
— Это то самое место? — Давиде указал на дыру в стволе, которую, как и всего Давиде, Роз не могла различить без ночного зрения. Полнолуние миновало, небо затянуло тучами, девушке даже идти было сложно.
— К-кажется.
Нэнс взялась за трубку охотника, и Роз с трудом выпустила её из одеревеневших пальцев.
Осмотревшись, Давиде в два счёта забрался на дерево, затрещал ветвями в потревоженных кронах. Вернулся.
— Да, его ждали. Есть следы крепления ловушки.
— Титановая сеть?
— Ага. Прогуляемся дальше, а? Нэнс, Роз, оставайтесь тут.
Свернув с тропы, Ада первая пошла сквозь заросли. Когда они достаточно отдалились, Давиде спросил:
— Как поживает твоя альтернативная личность? Она меня не укокошит, если придётся драться спина к спине?
Ада прислонилась к дереву. Зрачки вампира мерцали напротив флуоресцентными бусинами и будили в ней первобытный животный ужас, хотя она привыкла к светящимся глазам других байхантов.
— Мы договариваемся. Она согласна поучаствовать, но держи в уме: ей нужна жертва. Какой-нибудь вампир.
— Занятно. И, к сожалению, почти неизбежно.
Мерцающие глаза. У Листаса тоже были светящиеся глаза, но он не носил линзы. И без них соблюдал осторожность и, наверно, не участвовал в полевых заданиях.
— Давиде? Это правда… Господи… — вопрос казался бестактным и бессмысленным. — Правда про охотницу из Второго?
Гвидиче слышал охотника, он понимал, о чём речь. Достав пачку сигарет, он покрутил её и передумал.
— Да, правда. И многое другое правда — и про вампиров, и про Орден. Святых нет ни там, ни там. Это же не сюрприз для тебя? Но Листас упустил один момент, Ада: мир меняется. Зеваки уже не собираются на площадях поулюлюкать при повешении. Женщин не забивают камнями. Фокус в том, что когда это происходило, никто не знал, что можно иначе. — он задумался. — Это похоже на пузырь… хотя нет — на матрёшку из пузырей! Ты внутри, и всё вокруг для тебя — твоя привычная норма. А потом стенка истончается, ты преодолеваешь её, и там новый пузырь с новыми нормами. Только они появились не из пустоты, они включают в себя предыдущие из пузырей поменьше. Переработанные, переоцененные. И ты смотришь на старый пузырёк своих взглядов и удивляешься: почему я мыслил так узко? И вдали маячит новая линия. Понимаешь? Двадцать лет назад ненависть между вампирами и байхантами была неоспоримой нормой. Теперь мы вглядываемся в отдельные лица. Листас подчинялся вампирам и имел вампиров в подчинении. Ты помогаешь мне и хочешь спасти Мэдса.
Рассуждения Давиде отзывались Аде. При мобилизации её мозг испытывал нечто вроде сотрясения. Действительность распадалась на осколки и перестраивалась. И чем дольше она находилась в Америке, тем сильнее ощущались расхождения между версией Первой и версией Второй. Возможно, они расходились по разным пузырям?
— Я перед ним виновата. Стоило раньше поделиться подозрениями.
Давиде мягко привлёк её к себе — так же, как после погромов. Без нажима, оставляя возможность отстраниться. Под курткой у него было тепло и пахло вампиром, но душок больше не раздражал.
— Для тебя мир перевернулся с ног на голову, да?
— Не-а. Скорее, перемешался. Я думала, тут всё устойчиво и выстроено в чёткие структуры. А оказалось, это фигуры из детского конструктора. Толкнёшь — разваливаются. Дурацкое сравнение?
— Очень красочное, — шепнул он в пробор. — Разберёмся, и запишешься к психотерапевту. Опять конструктор соберёшь. Хорошо?
— Угу.
Нэнси даже не обернулась на их шаги.
— Есть что-нибудь интересное?
— Шифры как у Джеффри МакКоллза. И другие. Я систематизирую.
— Окей, не торопись.
Роз шмыгнула носом. Гвидиче настоял взять её с собой, не зная, куда их приведут данные с телефона охотника, однако в тему с сывороткой не посвящал. Она обратилась к Аде:
— Почему он…? Дядя Арк? Его из России подослали?
— Нет, Роз. Он выполнял заказы за деньги. Убирал вампиров для других вампиров, а потом его жертвы смешались с жертвами Линчевателей.
— Тогда как вы можете быть уверены, что Мэдс жив? И кто его заказал?!
— Тихо, не кричи! Мы не уверены, но здесь его нет! А кто заказал, у Мэдса и выясним.
Роз замолчала, но не надолго.
— Надо заявить в полицию! Про Арка!
— Роз, твою налево! Ордену подкинули пыточный инвентарь, и они соскочили! Когда меня впервые допрашивали, коп передал привет от Листаса! Полиция, Дом и Орден в сговоре!
— Мать моя… А федеральный маршал из Канзас-сити? Карповски? Он действует независимо!
— Карповски прислал мой дядя, — вмешался вампир. — Он тоже не годится. Нужны однозначные доказательства и огласка. Общественное давление.
Беседа заглохла. Ада подумала, что не успевает осмыслить и прочувствовать всё, что творится. Оно откладывалось в ней то скользким илом, то пластинами горных пород, которые предстояло разбить, разворошить и подставить под свет, но когда-нибудь потом. Пожалуйста, когда-нибудь потом. Наконец, Нэнси вынесла вердикт:
— Лесопилка.
— И откуда у приличной девушки такие игрушки? — прошелестел Давиде на итальянском, пока Ада двигала корпусом, привыкая к бронежилету.
— Они появляются, когда приличных девушек пытаются шантажировать.
— То есть она для меня?
Крупная брошь в виде небоскрёба не выделялась среди заурядных сувениров. Она могла бы быть магнитом или брелком, или украшением рюкзака, и никто бы не обратил на неё внимания. Дешёвый пластик, острые углы, имитация стекла и солнечных бликов. Но под одним из «бликов» скрывалась шпионская камера размером с каплю.
— Заказала на твои же деньги после задания в «Розе ветров»! Ты любитель потрындеть и пораздавать обещания.
Глаза вампира сузились, а Роз возмутилась:
— Говорите по-английски, а? И так обращаетесь со мной как с пленницей, да ещё и шушукаетесь!
— Юная леди призналась, что собиралась вероломно сблизиться со мной и нанести удар в спину!
Ада покачала головой с выражением «ну уродился дурачком, чего уж», хотя настороженность, с какой Давиде изучал брошь, ей льстила. Она могла его подловить. Однако сейчас её беспокоила конфигурация отряда, а не упущенные возможности. Давиде остерегался сам соваться на лесопилку, и Роз, с подготовкой которой Ада была хоть как-то знакома, тоже туда не отправлял. В итоге на штурм её бросали вместе с Нэнси и Гэри, а Ада об их навыках лишь догадывалась, причём на уровне «Гэри обходить по большой дуге, а Нэнси облетать на самолёте с транспарантом «Тебе показалось, я не сюда!». В удачный день обошлось бы и этими двумя, но Гэри хромал. А в участии Нэнси для Ады крылась проблема: Вторая согласилась подыграть Гвидиче и не трогать Мэдса, но про Нэнс не обещала ничего.
Проверив у броши заряд и соединение, Ада прицепила её к бронику.
— Она будет транслировать? — уточнил Гвидиче.
— Нет, она только пишет. Другие варианты в США незаконны.
Гэри разглядывал карту лесопилки и схему, наскоро нацарапанную Роз. Предприятие закрыли, когда разросшийся благодаря туристам Краствил поглотил его территорию, и запустили более современное за чертой города. Но Спайсы раньше лазили на старой лесопилке, как и все местные дети. Полуразобранные станки и пилорамы ржавели там под навесами на открытом воздухе, а неподалёку ветшала двухэтажная постойка для рабочих. Её-то бывшая подружка и зарисовала.