— Я заметил. Голову отрубила!... Давненько про такое не слышал!
Достав сигареты, Дав предложил их мужчине. Тот взял одну и сразу же закурил. Блаженно затянулся, выдохнув колечко. Давиде присоединился за компанию, ему уже не хотелось.
— У нас их тяжело достать. Надо ехать в Вемпас или ждать, когда завезут в Дом. Хотя у человеческой шпаны иногда появляются!
—Люди их любят. Хорошо расслабляют, а вреда особо нет, не зря же их разрешили в семи штатах2.
— Но не в этом! Вы там, кстати, поработайте своим кланом, продавите как-нибудь! Надоело гоняться за простыми вещами!
—Работаем. Слушай, бери всю, у меня ещё есть, — он протянул едва початую пачку.
Бородач расхохотался.
—Знаешь, чем взять! Но я не против… — он вновь затянулся, закрыв глаза, как будто размышляя о чём-то. Потом принял решение. — Мне бы сказать тебе пару слов, синьор. Только не на улице. Заедем в одно местечко. Там наших не любят, зато и лишних ушей нет.
2 В этом случае Давиде верить нельзя. Проконсультируйтесь с врачом и с законодательством.
***
«Иерихон» оказался благообразным баром, где почти весь зал занимали пластиковые столики «под дерево», а посередине возвышалась полукруглая барная зона, над которой подвесили три телевизора. Транслировали футбол, несколько мужчин следили за матчем.
Ада с ребятами сели напротив одного из экранов, и она порадовалась их выбору: с её места хорошо просматривалась дверь.
Темнокожий бармен приветственно помахал, к компании поспешила официантка — тоже темнокожая и очень взрослая.
— Тааак, — защебетала Роз, — нам по «Иерихонским трубам»! И луковые кольца и крылышки баффало!
— Безалкогольный мохито, — вставила Тафи, смуглая девушка в хиджабе, сменщица Роз в «У Лори».
Рыжая повернулась к Аде:
— «Трубы» — их фирменный коктейль, его надо попробовать!
— Окей, но только один! Мне завтра первый день на работу, — сказала Ада, и лишь затем сообразила, что Рози на работу вообще через пару часов.
Джейк по-свойски обхватил её за плечи:
— Какие твои годы! А мы, значит, в честь новой работы пьём за твой счёт?
У Рода покраснели щёки и шея.
— Джейк…
— Пить за мой счёт будем с первой зарплаты, пока каждый за себя.
— Идёт! Я запомню. Ну ладно, рассказывай о себе! Ты байхант?
Теперь брат с сестрой покраснели оба.
— Да, — ответила Ада с непроницаемым лицом. — А ещё я пью по утрам «водка» и по вечерам играю на «балалайка». А ручного медведя мне из России запретили вывозить.
Все захихикали, Джейк громогласно расхохотался.
— Прикольно! А ты вся такая… спортивная! Была в России в Ордене, да?
— Да.
— А правда, у вас там всё строго как в армии и рассказывают всякие штуки, про которые нельзя говорить, типа гостайна?
Его хотелось стукнуть. И не только из-за дурацких вопросов, утомивших Аду ещё в первый год эмиграции, но и из-за того, что Джейк непрерывно двигался. Он то и дело перемещал корпус, постукивал ногой, вертел солонку в руках… У Ады от него рябило в глазах как от гиперактивного ребёнка.
— Нет, не правда. В России в Ордене строго — строже, чем тут — но никакой гостайны нет, иначе бы меня не выпустили. И вообще наши знания о вампирах их скорее компрометируют или помогают с ними бороться, поэтому скрывать нечего. Наоборот, всё открыто.
— Конечно, компрометирует! — вклинилась Тафи. — Они противоестественные!
Голос у неё был высокий, пронзительный, легко перекрывающий фоновый шум бара.
— Много чего раньше считали противоестественным, — сказала Роз, достав зеркальце, и поправила пальцем губную помаду. — Женщинам голосовать запрещали, и я, хоть убейте, не понимаю, почему! Вдруг и с вампирами… Да ну что вы так реагируете! Я вообще-то с ними работаю! Если общаться нормально, они вполне адекватные! Кстати, вы в курсе, что нашли способ их сывороткой лечить от рака? Не только травмы регенерировать, но и тормозить опухоли! Как думаете: может, в этом и смысл? Мы разными способами поддерживаем жизнь друг друга?
Род незаметно для сестры бросил на Аду виноватый взгляд: мол, прояви понимание. Однако Ада не проявила: монолог в защиту вампиров в её присутствии звучал предельно бестактно.
— Ага, и тогда их нельзя полностью истреблять, стоит беречь, поставлять новых членов и кормить кровью с ложечки!
— Ада, я их не оправдываю, просто давай не будем снобами! Тем более есть общины Безкровных!
—…Кровь которых не подходит для сыворотки! Роз, ты в своём уме? Это очень коварный круг! Да, те, кто питается ИК, не убивают! Сейчас. А как они выживали раньше? И ведь не все на ИК сидят, большинство боятся потерять способности и не входят ни в какие общины! И им это позволяют и организуют грёбаные пайки, потому что сыворотку можно добыть только из тех, кто кушает по старинке!
— И кто старше пятидесяти! — поддержала Тафи. — Самые мясники! Дедушка в Джефферсон-Сити наткнулся на одного, который выпил всю их бригаду во время Первой Кровавой. Разгуливал как ни в чём не бывало! Ещё и почётный донор поди что!
Намечался конфликт, но тут официантка начала расставлять перед каждым конструкции из четырех стаканчиков разной высоты с бело-желто-оранжевым содержимым.
Джейк предложил тост «за дружбу», и все сдвинули самые маленькие стаканчики. Ада повторила за ребятами и проглотила коктейль, не почувствовав вкуса. Роз, какого лешего…
Потом Ада окаменела. В дверном проёме нарисовалась уже знакомая ей вампирша — холодная Нэнс в обтягивающем комбинезоне. За ней вплыл более похожий на себя Гвидиче — с подведёнными глазами, в узких джинсах и полураспахнутой чёрной рубашке. Не доставало украшений, словно кое-кто старался походить на туриста, скрывая истинный статус.
Он поймал её взгляд и улыбнулся.
Следом вошёл третий вампир — этакий стереотипный канадский лесоруб с квадратной бородой и широкими плечами.
Бар притих. Посетители старались игнорировать «лесоруба», но пару чужаков встречали откровенно хмуро. Те, будто не замечая, заняли свободный столик в зоне видимости Ады и компании. Лесоруб прошагал к барной стойке, а Род нагнулся к Аде и зашептал:
— Бородача зовут Айзек, женат на смертной, у них двое приёмных детей. Американец по рождению.
Ада кивнула. «Своих» в США принимали лучше, и даже по тону Родерика это чувствовалось. Сильно же Спайсам за пару лет промыли мозги!
«Лесоруб» получил три алюминиевые банки из холодильника. По губам бармена пробежало «не задерживайтесь».
— Интересно, с кем он? — протянула Роз. — Это же не чувак из Римского клана?
«Интересно, что вампирская шишка делает в простом баре всего с одним телохранителем!» — подумала Ада.
Голос подал Джейк:
— А девица никак под кайфом?
Ада закрыла глаза, досчитала до трех.
— Она расщеплённая. И она тебя слышит.
«И одному Богу известно, что предпримет!»
Нэнси Геррато сидела неподвижно как статуя, глядя в пустоту. После реплики Джейка итальянец нежно коснулся её руки, и вампирша приняла более непринужденную позу.
Расщепленными называли тех, кто после инициации терял часть личности. Причины, вероятно, крылись в радикальном переходе из одного физического состояния в другое: нервная система не выдерживала. Предугадать заранее, случится ли расщепление, и как оно проявится, не получалось, и это составляло известную трагедию вампирского мира, которую уже превратили в сериал.
— Расщеплённая… Прикольно! Никогда их не видел.
— Я тоже, — поддакнул Род. — А между прочим, пишут, будто расщепленными после инициации становятся пятнадцать процентов, то есть каждый шестой! Но мы их практически не встречаем! Странно!
— Нестыковочка! — сказал Джейк, разворачиваясь к Аде. — Вот ты как русская у нас спец по вампирам! Объясни, как оно получается? — говорил Джейк громко и теперь про «спеца по вампирам» был в курсе весь бар, включая самих вампиров. Несколько посетителей оглянулись.
— Потом объясню.
Всё было просто: их упокаивали. Сразу. Но в США неприглядные стороны инициаций замалчивали, а то такая себе реклама вечной жизни. Геррато повезло переродиться идеальным телохранителем, вот итальянец и таскал её за собой как ручную собачку.