Мирах сидел у камина, в котором несмотря на жару летней ночи полыхал огонь и смотрел на пламя. Блики огненного отсвета плясали на его струящихся волосах. Он даже не пошевельнулся.
- Знаешь, - произнес он. – Языки пламени всегда напоминают мне глаза Ясмин. Странно.
Анелита поджала губы, но решилась спросить;
- Ты все еще любишь ее?
Мирах обернулся и посмотрел на нее. Его глаза говорили многое. От это взгляда волна дрожи прокатилась по телу.. Так смотрит мужчина , который давно желал Тебя и уже владел Тобой в своих фантазиях, уже изучил каждый изгиб Твоего тела. Они знали друг друга слишком мало, чтобы Мирах имел право так на нее смотреть.
- Зачем Ты пришла в мой дом так поздно ночью, Анелита. Наследие Мантикор?
Страсти в его голосе, задыхающемся от голода и жара было с избытком, только вот под страстью не всегда скрывается любовь.
Анелита отвела глаза.. Наконец-то она поняла, что ее поступок можно воспринять весьма недвусмысленно.. Она поискала глазами стул или хоть что-то на что можно присесть. Здесь должно было быть кресло в котором спала Ясмин когда-то, в ту ночь , которую в этом провел Зарьян.. Но Анелита его не увидела. Вдоль стола стояли скамейки, но и они были слишком далеко от камина, намного дальше , чем кровать Мираха.. На нее она и присела, на самый край., стараясь собрать на коленях шелк сарафана. Сейчас, оставшись наедине с Мирахом, она чувствовала смущение оттого, что на ней такой откровенный наряд. Свет огня словно ласкал ее обнаженные плечи, нагретый теплом камина шелк предательски выдавал Мираху вид на затвердевшие от возбуждения соски груди.. Он делал вид , что не разглядывает ее, но у него это плохо получалось. Его взгляд так жадно блуждал по ее рукам . груди, талии. Коленкам и ей казалось, что эти глаза ее поглаживают ласково и настойчиво.
- Я пришла поговорить о Гуэрсе!
- А что с ним? - Мирах поправил очки, давая понять, что он "весь - внимание"
- Ну, он скоро должен "перейти завесу". Даже если мы и не собираемся пожениться, скоро война. Каждый волшебник на счету. и , конечно же, он должен быть в полной Силе.
- Ты за него беспокоишься? – спросил Мирах. Голос его был нейтрален, но отчего-то Анелита точно знала, ответ ему очень важен и постаралась подобрать правильные слова.
-Гуэрс мой лучший друг! То , что я за него беспокоюсь, не значит . что я Тебя не люблю. – она произнесла последние слова и осеклась. Меньше всего она сейчас хотела сказать именно это. Мирах пристально смотрел ей в глаза, ожидая продолжения и молчал. Она же не в силах была произнести ни слова, ошеломленная тем, что призналась Мираху в любви.. Она покраснела и понадеялась, что в полутемной, освещенной лишь светом камина комнате , Мриах этого не увидит.
- Мама считает…. Точнее говоря – она облизнула пересохшие губы, собираясь с духом, голос ее дрожал.. – Я хочу знать! Не собираешься ли Ты причинить ему какой-то вред во время ритуала. Ты ведь будешь его проводить?
Только тут она смогла посмотреть ему в глаза с вызовом. В глазах Мираха сверкало серебро звезд. Он вскочил резко, отшвырнул стул на котором сидел и размытой полосой метнулся к кровати. Анелита не успела даже испугаться, а он уже рухнул перед ней на колени, положил голову поверх ее ног и произнес куда-то туда, в развилку между ними, обдавая ее тело горячим дыханием.
- Анелита! Девочка моя! Я никогда не причиню вред никому и ничему, что Тебе сколько-нибудь дорого..
Анелита коснулась его волос. Нет! Не бывает у мужчин таких вот волос, ни в Человеческой части мира, ни в Резервации. Это было что-то тонкое , легкое и нежное, как паутина и вместе с тем шелковое и прочное как леска. Они струились между пальцами, перетекая, словно капли воды, стремящиеся покинуть плен человеческой руки и вырваться на волю. И, тем не менее, они имели вес, особенно локоны,весьма ощутимо бьющиеся по голой коже щиколоток.. Пока Анелита перебирала эту восхитительную роскошь волшебных волос Мираха, он поднял на нее глаза.. В них перемещались звезды, словно танцевали по небу плавно и сонно, как блестящие детали мобиля над детской кроваткой., а руки поднялись чуть выше ее колен. Собранный ею шелк скатился вниз и в высоком разрезе открылись ее голые ноги. Она попыталась закинуть ногу на ногу, чтобы не очень оголять нижнюю часть своего тела, но Мирах остановил ее, твердо сдерживая колени. Его руки оказались достаточно сильны для этого.
Они оба сейчас балансировали на той хрупкой грани, когда один неловкий момент может все испортить или напротив лишь один порыв может превратить всю последующую ночь в сплошное, бесконечное, охватившее обоих безумие. Анелита запоминала, запечатывала в сознании эту секунду. Еще ничего не произошло, еще нет того горячего, сжигающего тока 220 вольт в крови, но по венам уже пробегают будоражащие молнии. Руки Мирах осторожно поднялись ей на бедра, поднимая подол сарафана.выше и остановились. Он смотрел на нее ,взглядом прося разрешения продолжать. Она же бережно сняла с него драгоценные очки и положила их на пол, при этом слегка нагнувшись к лицу Мираха, обдавая его ароматом своей кожи и трепетом дыхания.. Выпрямившись она взглянула в эти прекрасные темные до черноты глаза, уже спокойные, без мерцания звезд, устроивших парад в радужке. Просто красивые глаза мужчины, горящие любовью и жаждой обладания.. Мирах надвинулся на нее сверху и она упала на кровать. Он решительно поднял подол до самой талии. И где же, интересно, Верховный Жрец так научился задирать юбки. Но тут он увидел на Анелите маленькие женские трусики. На его лице отразилось такое изумление, что ее это развеселило.
Мирах, как и большинство волшебников мужского пола в Резервации, носил просторную рубашку на тесемках от груди до воротника, только в отличии от других, неизменно черную. Он распустил тесьму и снял рубашку через голову, затем лег рядом, прижимаясь обнаженным торсом к ее телу . Он погладил ее бедро, провел рукой по краю трусиков на животе, отчего ее тело в который раз свело сладкой судорогой.
- Это что? – спросил Мирах потыкав пальцем в трусики.
- Это стринги.- ответила Анелита.
- Трусы такие?
Она снова рассмеялась искренним задорным смехом, а Мирах использовал эту минуту, чтобы перекатиться и оказаться на ней сверху, прижимая ее к постели, слегка грубо, требовательно и жадно вдавливаясь в ее тело. Но именно в этом и было что-то сводящее с ума. Анелита застонала и тут, он впился в ее губы долгожданным отчаянным поцелуем. Они задохнулись оба. Чувство было такое, как будто бурная река нашла и ворвалась в море, влилась в него всей радостью от бесконечной свободы и простора. И, совершенно было непонятно, кто здесь был рекой, а кто морем. Мирах проливался в ее рот горьким ароматом утренних трав, засыхающими на коже капельками росы. Она же переполнялась им изнутри, словно рассвет на лугу из трав стал частью ее самой и она оказалась внутри него и сама стала рассветом.. Они почти не заметили опьяненные поцелуем, что Мирах порвал тонкие бретельки, и в то время как правая его рука удерживает лицо Анелиты, левая сдавливает обнажившуюся грудь. Это было так неожиданно жестко, даже больно, но только усиливало наслаждение во сто крат. А она уже давно царапала его спину ,еще сохранившими остатки маникюра после Москвы, ногтями. Он оторвался от ее губ первым. Посмотрел в газа и на обнаженное тело. Весь ее сарафан собрался в тонкую складку на талии, задранный снизу и порванный сверху.
Анелита! Ты уверена, что хочешь этого? - спросил он серьезно. Она вытащила из под себя остатки одежды, оставаясь в одних лишь стрингах и протянула руки к его штанам:
- А так понятнее?
Большинство жителей Резервации, не только чародеи, предпочитали шить нижнюю часть гардероба из кожи. В этом был смысл, точнее говоря многовековая традиции, возникшая еще в те первобытные времена, когда люди поклонялись Природе, Луне и Солнцу. Шкура мифического животного была тотемизирована. Считалось, что она приносит обладателю силы того животного из которого сделано изделие. Особенно Мантикоры часто отдавали предпочтение мехам и коже, а не шелку и бархату. Старейшины, хоть и рядились в длинные балахоны с мантиями, под этот атрибут "посмотрите я волшебник» поддевали те же кожаные штаны. Только Мирах предпочитал тканевые, легкие и просторные штаны с защипами на лодыжках и тесьмой на талии. Анелита попыталась распустить эту тесьму, но предательская веревка затянулась в узел. Мирах принялся ей помогать. Вместе они усердно воевали с тесьмой, мешая друг другу пальцами.