- Спорю, теперь ты жалеешь, что не согласился дать коротенькое изложение, я прав? - сказал Джин, принюхиваясь к ладони и брезгливо вытирая ее о рубашку на спине Коупера. - На ноги.
Коупер застонал и пошевелился. Он начал с усилием подниматься. Но Джин внезапно нанес ему безжалостный удар по подбородку, от чего голова Коупера откинулась назад, а сам он врезался в стену. Очки свалились с него и прокатились по полу.
- Я сказал, на ноги, паршивый бездельник! - рявкнул Джин.
На этот раз взгляд Коупера был полон ненависти, по подбородку начал растекаться багровый синяк. Секунду он молча шевелил ртом, потом выплюнул кусочек зуба.
- В системе медицинского обслуживания ты бы прождал этого полгода, - сказал Джин. - Теперь поднимайся с пола. И поставь стул. Не хочу, чтобы моя комната для допросов была похожа на свалку.
Медленно, превозмогая боль, Коупер поставил стул на ножки, все время не сводя с Джина глаз в ожидании следующего удара. Но теперь Джин держал себя в руках, его дыхание было размеренным, вулканический нрав снова хоть как-то контролировался.
- Нацепи обратно свои стекла, - приказал Джин.
Скованный и сгорбившийся, будто ставший вдруг в три раза старше, Коупер заковылял туда, где на полу лежали его джон-ленноновские очки. Когда он добрался до них, Сэм заметил, что руки у Коупера трясутся.
Теперь ему страшно, подумал Сэм. Джин достал его. Но черт возьми! Это не тот способ, которым надо вести допрос.
Только лишь прилагая усилия, Коуперу удалось закрепить дужки очков за ушами и нацепить их на нос. Он посмотрел на Джина, потом на Сэма, потом обратно на Джина - и позволил себе растянуть губы в медленной, наглой улыбке.
Я неправильно оценил Коупера? недоумевал Сэм, разглядывая эту улыбку. У него легкий шок? Поэтому его руки тряслись? Он готов стерпеть все, что Джин отвесит ему, и удержать рот на замке? Или эта улыбка напоказ?
- Значит, так, - сказал Джин. - Ты получил свои глаза обратно. Теперь усаживайся.
Коупер сел, морщась от боли.
- Прекрасно. Давай еще раз, с самого начала. Меня зовут старший детектив-инспектор Джин Хант. Это мой коллега, детектив-инспектор Сэм Тайлер. А кто, скажи на милость, ты, молодой человек?
Коупер издал слабый, сиплый, хрипящий звук.
- Выкладывай, сынок, держу ушки на макушке.
- Бретт... Бретт Коупер.
- Бррретт Коупер, - провозгласил Джин, смачно растягивая "р". - Наконец, мы добились успеха. Бррретт Коупер. Очаровательное имя. Не представляю, почему ты так стеснялся раскрыть его.
- Ты же не ирландец, так? - вклинился Сэм.
- Англичанин. Из Лондона.
- Так как же ты связан с Майклом и Кайт Дири?
Коупер бросил на Сэма мрачный взгляд. - Как связан? А это не очевидно?
- Ну, что очевидно - так это то, что Дири снабжают тебя оружием и взрывчаткой ИРА, - сказал Джин. - И если бы твое имя было Пэдди О'Райли и голос у тебя был бы соответствующий, я бы без колебаний записал тебя в Прово. Мой коллега, однако, питает подозрения, что ты - нечто совсем другое, что-то там с причудливым значком и буковками, которых я не помню.
- ФКР, - сказал Сэм. - Ты нарисовал эти буквы красной краской на стене в здании Совета, вместе с красной рукой. К чему все это? Что это значит?
Глаза Коупера метались между Джином и Сэмом, а потом, сквозь маску из запекшейся крови и зарождающихся синяков, он улыбнулся. Холодной, перекошенной, нахальной улыбкой. Этого оказалось достаточно, чтобы сорвать Джину предохранители, и он ринулся вперед, игнорируя протесты Сэма, и схватил Коупер за шею, подтащив к себе настолько близко, что мог бы поцеловать его. Но, прежде, чем он стал говорить, Коупер нанес ему упреждающий удар.
- Давай, фашист! Ты можешь сломать каждую косточку в моем теле, но ты не сломаешь волю. Я солдат Фракции Красных Рук. Все, что ты можешь, это замучить меня. Я готов умереть за свободу. Так что давай, ублюдок, сделай это! Сделай!
Джин толкнул Коупера обратно на стул. На секунду Сэм подумал, что он набросится на Коупера с кулаками, возможно, схватит за руку в том месте, куда стрелял Сэм, и разорвет рану еще шире. Но хотя Джин и дышал тяжело, раздувая ноздри, как взбешенный бык, он как-то сдерживался.
- Продолжай рассказывать, Коупер, - задыхаясь, проговорил он. - Фракция Красных Рук - что это? Кто еще в ней участвует? Что это такое - кучка троцкистов, швыряющих бомбы, или что?
Но Коупер вдруг начал петь - холодно, агрессивно - слова на мотив "Интернационала".
Никто не даст нам избавленья:
Ни бог, ни царь и не герой