- Но тут появляешься ты и Фракция Красных Рук, чтобы поймать момент и спасти рабочих, - сказал Сэм. - Куда занятнее, чем зубрить английскую литературу, да?
- Ты как мой папа. Ты бы отправил меня обратно в Чичестерскую академию для юных леди, чтобы я одевалась в свои прелестные платьишки и строила глазки подходящим мальчикам.
- Это плохо?
- Ну если ты думаешь, что для императора Нерона правильно было играть на скрипке, пока вокруг полыхал Рим, тогда нет, не плохо, - сказала Кэрол. - Но, видишь ли, Рим полыхает. Наш Рим. И самое время встать на чью-либо сторону. Милые платьишки должны отправиться в огонь, вместе со всеми этими мещанскими школьными учебниками и всем остальным, что привязывает меня к продажной капиталистической системе, прежде всего приведшей наше текущее положение к кризису. Революция не за горами. Ей нужны солдаты, а не дебютантки.
- Ты снова проповедуешь, - сказал Сэм. - Я уже слышал такие речи раньше. Там, откуда я приехал, очень много людей говорят так же, как ты. Они используют разные слова и разные языки, но они говорят одно и то же. Они говорят, что мир нужно разделить и переделать, и чтобы сделать это, они закладывают бомбы в автобусы - и смотрят, как людям отрывает головы - и обрушивают на города самолеты.
- Самолеты на города! - восхищенно воскликнула Кэрол. Она даже всплеснула руками, как возбужденная девочка на школьных соревнованиях. - Только фашист мог такое придумать!
- Я не придумал это. Боже, это не я придумал! Это...
- Но знаешь, это неплохая идея. Просто представь, все эти изнеженные капиталистические пиявки, пристегнутые к своим креслам, вопят и воют, падая вниз.
- Если бы ты только знала, о чем на самом деле говоришь.
- А потом... Бубух! - Кэрол замечталась, погрузившись в свои фантазии. - Крушение, обрушение, прямо куда, как ты думаешь? На здание Парламента? На Букингемский дворец? А как насчет Чичестерской академии для юных леди! Да, пожалуйста! Могу я позволить себе удовольствие встать на пути делу? Да неважно. Смысл в том, что революция наступит, нравится тебе это или нет. Ты это знаешь. А ФКР ручается, что останется на правильном пути.
- Кэрол, Кэрол, - вздохнул Сэм, качая завязанной головой. - Я знаю, что произведу на тебя такое же впечатление, что и твой папа, но ты впустую тратишь свою жизнь. Тебе бы вернуться в колледж, учить экзамены, заводить новых друзей и готовиться прожить оставшуюся жизнь.
- Фракция Красных Рук - мой университет, - как и ожидалось, сказала Кэрол. - Ее солдаты мои друзья. И остаток моей жизни пройдет в содействии революции.
Сэм сдался. Это было все равно что спорить с Далеком. Она была пьяна идеализмом с чугунной самонадеянностью, которая доступна лишь с молодостью и невежеством. Сэм представил плакат с Че Гевара, пришпиленный на стене в ее спальне, как она поклоняется ему, так же, как другие девочки ее возраста поклоняются Леннону, Болану или "Bay City Rollers". Без сомнений, она представляла революцию как подобие рок-концерта без правил, с раскачивающейся, скандирующей, аплодирующей толпой, с воздухом, гудящим и потрескивающим от радостного волнения. Плохие парни должны быть повержены, и красные флаги свободы должны развернуться повсюду. И что потом? Потом солнце будет сиять каждый день, и во всем будет справедливость. Детишки всегда будут бегать босиком по парку. И взрослые не будут ничего портить.
- Знаешь, на что я надеюсь, Кэрол? - сказал Сэм. - Я надеюсь, что ты не дашь себя убить до того, как вырастешь из всего этого вздора. Серьезно надеюсь.
- Это он круто.
Сэм сразу узнал мужской голос. Это был тот чванливый усатый дурак. Капитан. Сэм тут же напрягся. Ему не терпелось сорвать с глаз повязку, чтобы, наконец, увидеть, какое оружие направлено ему в голову, какие пыточные инструменты подготовлены.
- Он не доставил тебе проблем, Кэрол? - спросил Капитан.
- Он был разговорчив, - сказала Кэрол. - Все пытался подружиться со мной.
- Так и надо. Он в затруднительном положении, и он об этом знает. Его единственная надежда - завести с нами приятельские отношения. И все же он, кажется, немного приутих, хотя, нет.
- Сними эту повязку, - дерзко потребовал Сэм. - Что бы ты ни собирался делать со мной, будь, наконец, мужчиной и взгляни мне в глаза, пока делаешь это.
- Он пытается оказать на нас какое-то влияние, - с изумлением произнес Капитан. - Без сомнений, они этому учатся в школе гестапо.
- Я сказал, сними повязку и взгляни мне в лицо, как мужчина!
Повисла пауза, во время которой Сэм не слышал ничего, кроме своего собственного частого дыхания. Затем, без предупреждения, он почувствовал, как кто-то грубо дернул за узел повязки. Тряпку сдернули, и резкий свет тут же залил Сэму глаза, обжигая ему сетчатку. Он болезненно зажмурился, чувствуя, как возобновившиеся волны агонии пульсируют в его мозге в том месте, куда его стукнула Кэрол. Глаза жгло, слезы лились по лицу, покрытому запекшейся кровью.