Стало ясно - будет лажа. Этого городу не простят. Даже если компьютер "хакнули" не "железнодорожники", а какие-то другие умельцы. Слишком велика наша слава. Велика - и вполне однозначна.
В кабинет я вернулась злая, мечтая лишь об одном - убежать, да побыстрее. Но не тут-то было. Прямо в моем кресле обнаружился некий чернявый субъект в куцей курточке и совершенно наглого вида. Мерзкий такой субъект. Стрикулист.
- Эра Игнатьевна? - на прыщавом лице блуждала улыбочка, левый глаз странно дергался - словно вот-вот собирался подмигнуть. - Заждался я вас, заждался...
Первая мысль, вслух не высказанная, была проста: "Пшел вон!" Вторая, тоже про себя: в мой кабинет просто так не пускают. Значит?
- Удостоверение предъявите! - как можно спокойнее предложила я, уже догадываясь, что увижу.
Этого делать стрикулисту явно не хотелось. Он помялся, подвигал ножкой:
- Ну зачем так сразу - удостоверение! Я же, можно сказать, неофициально. Просто так зашел.
Я ждала - молча, не говоря ни слова. Стрикулист вздохнул, полез куда-то во внутренний карман.
Бордовая книжечка, щит с перуном. Так и знала! Фамилию прочитать не дали развернули только на миг.
- Я, знаете, на минутку. Сказать. Точнее, посоветовать. Закрывайте вы это дело, Эра Игнатьевна! И убийца у вас есть, и оружие. Чего еще вам нужно?
"Это дело". Даже переспрашивать не надо - и так ясно.
- А мы вас не забудем! Организация у нас уважаемая, солидная, наша помощь всегда пригодится.
Если б не его наглая улыбочка, я скорее всего вступила бы в переговоры. Всегда полезно узнать что-то новое. Но уж больно нагл, стрикулист! Привык "корочками" козырять, сволочь! Как их Саша ненавидел!
- Закрывать дело не считаю возможным. Все?
Усмешка стала шире, желтые зубы - клыки! - оскалились.
- Не считаете, значит?
Отвечать я не стала. Уверена, со слухом у него все в порядке.
- Видите ли, Эра Игнатьевна, я привык добиваться своего. А методы бывают различные!
Улыбка растянулась до ушей, затем исчезла:
- Мы ведь о вас все знаем! Бытовое пьянство, сувенирчики от подследственных... Я ведь вас, Эра Игнатьевна, можно сказать, пожалел. Сунул бы сейчас вам в стол конверт с долларами - и все. Времена нынче сложные, сами знаете. В колониях таких, как вы, не любят! Хорошо, если одних вертухаев обслуживать придется!..
Говорят, самый страшный гнев - гнев бессилия. Саша, когда говорил о таких, бледнел, терял голос...
- Убирайтесь!
Прыщавая рожа скривилась. Стрикулист вздохнул:
- Скоро сами все поймете, Эра Игнатьевна, да только поздно будет. Я ведь с вами неофициально, по душам, так сказать...
- Неофициально? Просто взяли и зашли?
Мысль мне понравилась. Старший следователь прокуратуры входит в свой кабинет и обнаруживает...
От первого удара он присел. Второй бросил его на пол.
- Сука! Пожалеешь!
Я достала из его кармана удостоверение со щитом и перуном, открыла форточку - и бордовые "корочки" сизым голубем упорхнули прямиком с четвертого этажа.
- А это тебе за "суку"! Ползи, пока кенты не подобрали!
Выйти из кабинета стрикулисту оказалось затруднительно, но я помогла.
В три пинка.
5
Руки дрожали - даже дома, даже после рюмки коньяка. Ненавижу! Эти - хуже всех, хуже жориков, хуже прокуратуры, будь она трижды!.. Наглые, уверенные в себе, в своей скотской безнаказанности. Сашу забирали трижды, целый год держали в "психушке". Страны рушатся, Армагеддон в разгаре - а этим хоть бы хны! Случись Потоп, к Ною, когда он пристанет к горам Араратским, тут же подойдет такой, с "корочками", и . начнет душевный разговор.
Хорошо, что я работаю не на них. По крайней мере, это знаю точно. А в целом - плохо. Плохо, сотрудник Стрела! Сорвалась, причем не в первый раз. Но сегодня - случай особый. С этими срываться нельзя - вцепятся, не отцепить! Прав Девятый, пора лечиться!
Да, плохо. Считай, испортила себе субботний вечер. Неделю назад тоже работала допоздна, пришлось заниматься алкашом Молитвиным, свидетелей опрашивать; и вот снова субботний вечер, настроение -самое паскудное...
Я включила компьютер, но почты не было. С Голицыными явно вышла неувязка. Я представила себе, как Пятый рычит на перепуганных клерков, как лично берет энциклопедию на букву "Г", и почувствовала себя немного легче. Совсем немного.
Впрочем, рецепт хорошего настроения я знала: горячая ванна, две рюмки коньяка - и пластом на кровать. Закрыть глаза, руки вдоль тела. Полчаса - и все пройдет. То есть проходит.
Иногда.
Я расстегнула мундир, вспомнила об обязательной свечке Николе Мокрому (дабы вода была теплее), с тоской поглядела на уже привычные разводы на потолке...
Звонок - громкий, протяжный.
В дверь.
Первая мысль, естественно, самая скверная. Стрикулист и его начальники оказались чересчур обидчивыми, доллары уже лежат в почтовом ящике, Никанор Семенович подмахнул ордер...
Стоп!
Я застегнула мундир. Прошла в комнату, открыла ящик стола, где притаился браунинг. Взять? Нет, сначала спросим.
К двери пришлось подходить так же, как днем раньше к жилищу алкаша Залесского - по стеночке. Вдруг эти идиоты решили разыграть "сопротивление при аресте"? Кто знает, может, у них свой "боженька" имеется - который Первач-псов отводит?
-Кто?
Если "телеграмма" или "газовый надзор" - тогда по схеме. Тоже стандартная процедура, но на свой лад. Пятерых положу - не меньше.
- Это я, Ирина! В-волков. Если вы заняты...
О Господи!
Почему-то в первый миг я испугалась. Даже больше, чем если бы стали ломиться в дверь. Но затем испуг сгинул, и я поняла: низких лекарств от плохого настроения уже не требуется. Игорь! Как хорошо!
- Я не занята! Сейчас!
В руке Маг по имени Истр держал букет лиловых хризантем, в другой большой пакет, за спиной - гитара в знакомом зеленом чехле.
- В-вам!
Не выдержала - ткнулась лицом в цветы. Боже. мой, как хорошо!
- Спасибо, Игорь! Но Так нельзя, вы меня совсем избаловали... Проходите, проходите!
И только тогда, когда он переступил порог, я сообразила. То есть я ничего не сообразила, просто поймала его взгляд.