Форма!
Ты же в форме, дура! В синей, прокурорской форме, с погонами, с Фемидой в петлицах. Еще бы браунинг взяла! В зубы.
Прокол. Провал. Все!
- Вас форма удивляет?
Удивляет? "Сэр, а не странно ли вам, что этот джентльмен зачем-то встал на табурет и намыливает петлю? Ничуть, сэр, я тоже чистоплотен!"
- П-почему удивляет? - Игорь вновь улыбается, и у меня отпускает сердце. Где вы работаете, я, т-так сказать, в курсе... а форма вам, между прочим, очень идет. Как сказал бы один отрицательный исторический п-персонаж, "чегтовски"! Или даже "архичегтовски"!
Заступница-Троеручица, ну конечно! Не полные же идиоты те, кто его готовил! Пятый, конечно, идиот, но есть еще Девятый...
- Я вам, Ирина, с-слегка завидую. Быть п-прокурором в этакой фольклорно-мифологической реальности! За г-год, уверен, можно набрать материала на д-докторскую, минимум.
Остается согласиться, улыбнуться и направиться за вазой. Хризантемы, Господи! Никогда в жизни мне не дарили хризантем!
Между тем Игорь нерешительно топчется в передней, явно не зная, куда девать пакет. Наконец осторожно ставит его в угол.
- Пицца, - сообщает он, уловив мой удивленный взгляд. - Вчера вы угощали м-меня анчоусной, а я купил с осетриной. Н-надеюсь, не помялась. Хризантемы это, так сказать, обряд, а вот п-пицца - основа делового ужина, поскольку я потревожил вас исключительно по делу.
Спорить не стала. По делу так по делу. С осетриной так с осетриной.
Впрочем, о деле за ужином Игорь не сказал ни слова, и я мысленно поблагодарила его за подобную чуткость. Мой кивок в сторону коньячной бутылки был проигнорирован, и я (опять мысленно!) устыдилась. Того и гляди, решит, что я пытаюсь его споить!
Наконец на столе появился кофе (спасибо Сурожанину, и на этот раз не оплошал!), Маг откинулся на спинку кресла, осторожно отхлебнул черный дымящийся напиток.
- От-тменно! - констатировал он, и я возгордилась. - Кофе у вас, Ирина, б-божественный, и это не просто похвала, а тонкий намек на то, о чем я хотел с в-вами поговорить.
- О Боге? - удивилась я.
Почему-то вспомнилось: "...боженька у них живой. Понятливый бог..."
- Скорее, о богах.
В его руках появились четки - темные круглые бусины на прочном шнуре. Пальцы привычно заработали: бусинка, еще бусинка, еще...
- Знаете, п-побродил по городу и немного очумел. Ну, к-колоды с иконками, инструкции, так сказать, к к-камланию, "наклейки качества" - эт-то я и раньше видел, у нас их уже целая коллекция. Но вот к-канализационные, извиняюсь, люки...
- Как? - поразилась я.
- Обычные, чугунные. Т-то есть это у вокзала они обычные и на окраинах. А в центре что н-ни люк, то со значком. И н-непростым значком! Прямо к-карты Таро! То есть, конечно, это не Т-таро, знаки другие, но хотел бы я взглянуть на п-план города и прикинуть к-комбинации!
У Мага оказался острый глаз. Столько лет ходила по этим люкам! А хорошо бы с планом города поработать, жаль, времени мало!
- А церкви сосчитали? - улыбнулась я. - Говорят, их у нас больше, чем в Риме.
Игорь кивнул - серьезно, без улыбки.
- М-много... Знаете, в XII веке халиф М-мансур как-то обмолвился, что обилие мечетей - это свидетельство б-близости Судного Дня. Так вот, об этом самом Судном Д-дне. Вчера вы д-дали мне журнал. П-признаться, не спал полночи, штудировал. В немецком не силен, пришлось звать д-демона, то есть искать словарь в Интернете...
В этот миг я ощутила себя господином Изюмским - мои извилины дружно издали жалобный скрип. Журнал? Словарь? Но тут, видать, сам пророк Наум снизошел и наставил - на ум. "Шпигель"! Я подарила ему "Шпигель" с письмом гражданина Егорова!
- В-вы сами читали, Ирина?
- Что? - очнулась я. - Увы, не успела. У меня тоже с немецким слабовато.
- Т-там, как мне кажется, не очень удачный перевод, н-некоторые мысли, так сказать, смазаны, но главное понять можно. Знаете, б-батюшка оказался гораздо умнее, чем думалось. Вы действительно не читали?
Внезапно я уловила его взгляд - и замерла. Серые глаза смотрели без тени улыбки, холодно, сурово.
- Нет! - Я даже подалась вперед, словно чем-то провинилась перед сероглазым Магом. - Но если надо...
Он улыбнулся, ямочка на подбородке стала глубже, и я облегченно вздохнула. Почудилось!
- К-конечно! Я т-только сниму ксерокс, еще не успел. Да, батюшка умен, и весьма. Его эсхатология, можно сказать, железная.
- Про Армагеддон? - осмелилась поинтересоваться я.
- У батюшки свой в-взгляд на Армагеддон. И очень любопытный. П-причем он пришел к нему исключительно на, так сказать, церковном м-материале, что вообще уникально. Ну, в-вы потом почитаете.
- Расскажите, Игорь! - взмолилась я. - Все-таки вы - специалист!
Ал! Язычок прикушен. Еще не хватало добавить: "А я - просто внедренный сотрудник".
Бусинки на четках забегали быстрее. Улыбка исчезла, тонкие губы на миг сжались.
- Если в самом к-кратком виде, то получается так. Мир Б-божий был сотворен единым и имел б-больше реальностей, чем н-наш. Но грехопадение разбило его на части: н-небо, то есть обитель светлых духов, землю - так сказать, н-нашу юдоль; естественно, ад и еще многое - п-помельче. Например, сфера "м-малых народцев", если пользоваться термином моего любимого Саймака. П-причем дробление шло постепенно, достигнув к-кульминации где-то два-три века назад. Пока улавливаете?
Я кивнула - и не только из вежливости. Об этом мне уже рассказывали. Очень давно, когда у меня еще не хватало мозгов, чтобы понять такое. Саша, Саша, почему тебе досталась такая дура! Мне бы слушать, слова не пропуская!
- Итак, иные реальности отпали, и человека, так сказать, Ад-дама, заперли в земной юдоли. Но, как известно, Господь обещал вернуться. И не п-просто, а во славе Своей. П-понимаете намек?
Понимаю ли я? Наверное, понимаю. Все-таки я не только баба в мундире, но и его "коллега".
- Отец Александр хочет сказать, что Второе Пришествие - это воссоединение всех реальностей?
- Именно! - Игорь быстро кивнул. - Причем, к-как и обещано, все сие будет происходить незаметно, яко тать в нощи. И небезболезненно. Отсюда - Армагеддон, бледные к-кони, стрекозы с реактивными двигателями. Однако же все сие д-должно благополучно завершиться к славе Господней; если мы. Ад-дамы, в очередной раз не нашкодим.