Так-так! Значит, теперь мадам Очковая из расклада выпадает. Правда, патроны... Но патроны одно, "ствол" - совсем другое. И Капустняк выпадает. И его "ганфайтеры" - тоже.
- Ну, я Ревенко доложил, а через час меня - к Хирному. Мол, закрывай дело, убийца есть, "ствол" есть.
Да, интересно выходит! Всем это дело поперек горла стало. Но почему? Неужели все-таки Капустняк?
- И что решили?
Дуб молчит, вздыхает и внезапно машет широкой ладонью:
- Да ни черта я не решил. Эра Игнатьевна! Нельзя дело закрывать! Кондратюк, урод, на суде откажется - и все! Он же плановой, его психом с ходу признают! А главное, почему он, гад, живой до сих пор? И вообще, какого хе... то есть зачем Хирный в наши дела лезет? Сам бы и расследовал!
Я киваю. И это верно. А смелый все-таки парень наш дуб! Итак, дело хотят закрыть: девица с неприятным голосом, госбезопасность и УВД. Хорошая компания получается!
- Дядьке-то я скажу, - резюмирует дуб, - да только не захочет он с Хирным ссориться! Скажет: смотри, мол, сам! А чего тут смотреть?
Он не прав. Смотреть есть куда. Кто-то за всеми этими спинами прячется. Уж не самозваный ли "боженька"? Если так, хороша у него паства!
- Ладно, - решаю я. - Все-таки выпьем! По чуть-чуть. Ну почему, Володя, от вас сплошные неприятности?
Воскресенье. двадцать второе февраля
Нашествие ратей Голицыных * Кто будет водить? * Шизофреники вяжут веники * Когда нет сил плакать
Воскресенье началось с почты. Два файла - один побольше, другой совсем маленький.
"Пятый - Стреле. На ваш экстренный № 258. Ниже приводится список объектов города и области, связанных с фамилией "Голицын" и сходными с нею.
1. Покровский монастырь (действующий). Князь Василий Семенович Голицын был одним из донаторов (вкладчиков).
2. Троицкая церковь (действующая). Князья Михаил и Константин Голицыны внесли 20 тыс. рублей золотом на ее строительство. По непроверенным данным, князь Константин являлся ктитором..."
Пятый постарался - от души. Сорок три пункта, включая сахарный завод в Белом Колодезе, которым в 1936-1938 годах управлял некто Сергей Ферапонтович Голицын - явно не князь. Я заварила кофе и включила принтер. Три страницы "голицыаны" - по крайней мере, есть от чего плясать.
"З. Пушкинская, 7. Дом, купленный в 1876 году князем Николаем Голицыным. Не сохранился, снесен в 1929 г.
4. Николаевский собор (бывшая Николаевская площадь, ныне Конституции). Не сохранился, снесен в конце 1920-х годов. Иконостас был изготовлен на средства семьи купцов первой гильдии Голи-цынских..."
I
Я поняла, что тону. Вместо одинокого поручика Голицына вкупе с верным его другом-корнетом, на меня навалилась целая орва Голицыных, Голицынских и даже Голиков-Голицыных. Интересно, а Голиценко есть? Такового не обнаружилось, но легче от этого не стало. Неуловимые психи, к которым угодил доктор-биохимик, спрятались, забившись за могучие спины однофамильцев на букву "Г".
Второй файл - тот, что поменьше. Снова от Пятого! Где же Девятый?
"Пятый - Стреле.
Подтверждаю, что Эмма Александровна Шендер здорова. В настоящее время, после академического отпуска, вновь приступила к занятиям в колледже. Ваш перевод получен позавчера".
Холодные казенные слова не успокоили. Академический отпуск - ясно, о чем речь. Пол... Павел Авраамович Залесский. Странно, они с Аликом-алкашом совсем непохожи - если, конечно, судить по снимку. Бедный парень!
А перевод - это, само собой, "премия в размере 2N". Интересно, хватит ли моих денег для Гарварда? Увы, не все решается деньгами...
Уже несколько раз я поглядывала на проклятую распечатку, даже брала в руки - но каждый раз откладывала. Не сейчас! Она жива, здорова - это главное. Да и можно ли доверять спириту-алкоголику? Отец Николай точно бы предостерег - не верить бесам.
Ладно, что там дальше?
"5. Могила писателя Мыколы Голицына на бывшем Первом городском кладбище. Не сохранилась, снесена в 1938 году..."
* * *
Телефон позвонил без десяти двенадцать, а в четверть первого у подъезда уже ждала машина - громадный белый "Форд" с номерами городской администрации. Там не чтили ни день субботний, ни соответственно воскресный. Кому-то очень понадобилась старший следователь Гизело.
Кому - довелось узнать очень скоро. Лычаков Валерий Федорович, вице-мэр. Связи с общественностью, средства массовой информации и, конечно, речи. Наш городской златоуст. Почти Цицерон.
Дважды на него приходилось составлять "объективку". Первый раз - по долгу службы, в связи с заявлением одной мамаши по поводу слишком близкого знакомства господина Лычакова с ее дочерью-десятиклассницей. Второй - тоже по долгу службы. Девятого интересовала перспектива вербовки. Я отсоветовала - слишком продажен. Его взятками в свое время занималась прокуратура, но так и не довела дело до ума.
Почти Цицерон принял меня в своем огромном кабинете, и весь его вид непринужденный, вальяжный - излучал радость. Когда-то, говорят, он был худ и красив, но сейчас обрюзг, лицо умудрилось одновременно располнеть и покрыться морщинами, из-под модного серого жилета выпирало изрядное брюшко. Не понимаю десятиклассницу!
Похоже, меня хотели обагять. Мягкий голос, сердечная улыбка, кофе на столе. Ладно, стерпим! Стерпим - и подождем, пока златоуст заговорит о деле.
О деле Трищенко, само собой.
Но разговор начался странно. Сначала погода, потом - перебои с электроэнергией (это у нас-то!), затем снова о погоде. Я начала понемногу звереть, когда внезапно улыбка сгинула, господин Лычаков пододвинул ко мне толстую папку коричневой кожи:
- Это для вас. Ознакомьтесь!
Я хотела переспросить, но первые же строчки...
"Секретно. Только для служебного пользования. Указ № 1400
Об укреплении конституционного порядка в стране и некоторых мерах по дальнейшему усилению борьбы с организованной преступностью.
В последнее время в некоторых регионах сложилась политическая ситуация, угрожающая государственной и общественной безопасности страны. Наблюдается как прямое, так и косвенное противодействие исполнению Конституции и законов государства. Руководители местной администрации регулярно и систематически игнорируют решения исполнительной, законодательной и судебной власти, результатом чего является резкий рост преступности, особенно организованной, а также неоднократные столкновения на этнической почве, угрожающие здоровью и даже жизни десятков тысяч людей. Особенно нетерпимы эти проявления в таких городах, как..."