нь красивой и многие сватались к ней. Но она полюбила моего отца, он скрывал, естественно, что он вампир, только она об этом знала, но в деревне всё равно пошли слухи. А всё усугубилось оттого, когда она родила меня вне брака. Семья выгнала её из дома с грудным ребёнком на руках. Ей пришлось жить на окраине деревни, пытаясь прокормить и себя, и меня. Люди клеветали и сплетничали о нас, обходили стороной, но даже тогда они и не думали убивать нас, - Фостер замолчала, словно вспоминая события давно минувших лет. - А потом началась эта революция. Фамилия Сешер быстро стала всемирно известной благодаря своим открытиям. Тогда и началась охота на вампиров. Они стали считать, что это зло и грязно - быть полукровкой, и что всех нас нужно перебить. Не спорю, что и раньше к нам хорошо не относились, но никто и не думал об убийстве, а особенно о таком жестоком, как сожжение на костре. Сожжение заживо. В нашей деревне были волнения, мать боялась, что меня могут забрать, поэтому приказала мне всегда сидеть дома и не выходить. Никто долго не решался явиться к нам, а потом... Мэри испуганно и с некоторым любопытством выглянула из-за приоткрытой двери так, чтобы, по её мнению, никто её не увидел. Мать стояла перед домом и смотрела на приближающуюся толпу людей. Они шли из деревни, что находилась внизу у холма, на котором стоял дом Мэри и её матери. Мама говорила девочке, что раньше она жила там, а потом они переехали сюда. Мама любила людей, что жили в той деревне, но Мэри - нет. Они были злыми, они обижали её и маму, когда они иногда спускались вниз. А сейчас они впервые поднялись к ним. В их руках были факелы, освещающие их злые, искажённые ненавистью и страхом лица. Они что-то кричали, но Мэри не слушала, она смотрела на худые плечи матери и её спину. Девочка не видела лица женщины, но ей казалось, что она боится, хотя и пытается это скрыть, пытается казаться сильнее, чем есть на самом деле. Люди подошли совсем близко, мать пытается остановить их, заставляет опустить руки и что-то кричит им. Они не слушают её. Кто-то хватает её и бросает на землю. Её бьют ногами. Мэри кричит и распахивает дверь с такой силой, на которую не способен восьмилетний ребёнок. Она бросилась к матери, которая кричала ей, чтобы она убегала. Но девочка не слушала её, она бежала к матери, думала защитить её, но что она могла? Мэри рухнула перед матерью на колени. Люди не обратили на неё внимание, думали, что не сможет убежать уже, и отправились поджигать их дом. - Всё хорошо, Мэри, всё хорошо, - мать улыбается, гладит её по голове, а в уголках её губ кровь. Мэри дурманит этот запах, запах крови, но она не обращает на него внимание. - Мама, мамочка, - плача навзрыд шепчет она, целуя ладонь, что гладит её. - Беги, Мэри, беги, - отвечает её мама. - Покажи мне, как ты умеешь быстро бегать. - Ты же знаешь, я бегаю быстрее ветра, - девочка пытается улыбаться, но это плохо у неё получается. - Да, ведь ты у меня умница, ты такая хорошая девочка, Мэри, - слёзы оставляют за собою чистую дорожку на прекрасном лице женщины. - Беги, Мэри, я буду смотреть. Всё будет хорошо. Она улыбается дочери в последний раз. Она отталкивает её рукой, которой только что гладила. Этот толчок слабый, он ничего не смог бы сделать Мэри, но она откидывается назад, всхлипывает. - Беги! Беги, Мэри! - мама кричит уже зло, не по-доброму. Страх и ужас охватил девочку. Она разворачивается и бежит, бежит мимо людей, которые думали, что она не сможет бежать. Они удивлены, поражены, они отправляются вдогонку, но им не догнать её, она бегает быстрее ветра. Девочка оборачивается, но там уже не на что смотреть. Всё охватил огонь, красное пламя пожирало всё, что было ей дорого, всё, что она любила и ценила. Всё... Одинокая слеза пробежала по её маленькой щеке. -Я отомщу. Всем отомщу, - шепчет девочка, как заклинание. Мэри Фостер замолчала. Сьюзен что-то хотелось сказать, ей казалось, что она должна что-то сказать, но почему-то ничего не приходило в голову. Подбодрить? Сказать, что всё хорошо? Что всё прошло? Что она сможет отомстить? Сьюзен решила промолчать. Неожиданно что-то стало дёргаться, словно в судорогах, рядом с Сьюзен. Она не видела этого, вокруг была кромешная тьма, но глаза уже немного привыкли к темноте. Сьюзен не сразу поняла, что это мисс Фостер снова кашляет кровью. - Что с вами? - воскликнула она, хотя это был очень глупый вопрос. Она схватила вздрагивающие плечи, они оказались такими хрупкими, но больше она ничего не смогла сделать. Совсем ничего. Неожиданно открылась дверь. Яркий свет ударил в глаза, заставил зажмуриться. - Хорошо вы спрятались, - наверно, с усмешкой сказал голос Шона. - Опять? - хладнокровно спросил он, заметив состояние Фостер. Но Сьюзен показалось, что в этом голосе слышится сострадание, маленькое, почти незаметное, но сострадание. - Ты сможешь в таком состоянии? Я-то в этих компьютерах ничего не смыслю. - Смогу! - вскрикнула Фостер, но тут же закашляла ещё сильнее. Её руки, которыми она пыталась заглушить кашель, чтобы их не услышали, были в крови. - Я должна, - добавила она, когда уже кашель немного унялся. - Должна, - повторила она, уверенно смотря прямо в глаза Шона. Тот тоже смотрел в её, словно обдумывал, оценивал, насколько её слова могут быть правдой. - Пошли, - бросил он после минутной паузы. - У нас не так много времени. Скоро сюда придут люди.