– Ну, всё. Старую ведьму я прибрала ещё на болоте, а этих отдаю тебе, сестрица. – Мара ослепительно улыбнулась и, сделав пару шагов, вдруг обернулась. – Нет, посижу немного. Подышу воздухом этой земли. Ты ведь не против, сестрица, и вы, уважаемый Никифор?
– Прошу. – Волхв в мгновение ока сдёрнул с себя плащ и расстелил перед костром.
Мокошь с непонятным выражением на лице обернулась в сторону Мары и, вздохнув, махнула рукой. Сразу же в центре поляны возник сверкающий вихрь, откуда во все стороны ударил плотный солнечный свет, и с криком «Мама!» выбежал мальчишка лет шести.
Женщина, спавшая в повозке, вдруг встрепенулась и, забыв про свёрток, рванулась к мальчишке. Встав перед ним на колени, она просто стала целовать его, прижимая к себе.
– Мама, не плачь. Мама… – Мальчишка что-то говорил, а потом, когда женщина встала, взял её за руку и, что-то рассказывая, повёл за собой, и через секунду вихрь схлопнулся, оставив на поляне лишь примятую траву.
– Но сдаётся мне, сестрица, что ты хочешь обжулить моего верного паладина? – Донёсся от костра голос Мары. – Условие он выполнил, и даже более. Двенадцать жизней за одну… более чем справедливо. А если учесть тех, кого я забрала на болоте, так просто грабёж получается.
– Он не твой!!! – Мокошь резко, будто кошка, обернулась и даже чуть пригнулась, словно перед броском.
– Не мой. – Мара насмешливо посмотрела на сестру и поудобнее устроилась на плаще, растянувшись на нём словно кошка. – И не твой.
Горыня, смотревший на всё это с круглыми от удивления глазами, не нашёл ничего лучше, чем, подняв руки, подойти ближе.
– Девочки, не ссорьтесь, вы чего?
В ответ обе как-то отпрянули и через секунду рассмеялись заливистым смехом.
– Это всё воздух среднего мира, – сказала, отсмеявшись, Мокошь. – Бьёт в голову сильнее вина…
Но окончание фразы он уже не расслышал, повалившись в траву словно подкошенный.
Очнулся уже в своей постели. Травница Варвара сопела на лавке рядом, и тут же на табурете сидела девчонка лет двенадцати.
Стоило ему открыть глаза, как девочка метнулась к бабке и стала трясти её за плечо.
– Бабушка Варвара, бабушка Варвара, проснулся он.
– Да не тряси меня, ужо всю душу вытрясешь. – Женщина опустила ноги на пол, села и, накинув платок на голову, посмотрела на пациента.
– Глазки, я смотрю, чистые, испарины нет… Попьёшь, вон на столе в бутылке оставила отвар. По стакану кажно утро. – С чем и отбыла по своим делам, оставив после себя тонкий запах сушёных трав и бутылочку с лекарством.
А Горыня, не торопясь, сел на кровати и первым делом проверил руку, которая была вполне нормального цвета, и рану на ноге, которой просто не нашёл. Затем прополоскал рот настойкой, глотнул и, скривившись от горечи, стал прибирать в доме. Лишь наведя порядок, вымылся и, надев чистую одежду, пошёл к кузнецу, прихватив оба револьвера.
В кузне уже стоял дым коромыслом, а подмастерья и ученики бегали словно ошпаренные. Сам Лукьян, стоя возле кузни, перебирал инструменты, а, увидев Горыню, широко улыбнулся и сразу предупредил:
– Если по делу – говори, а если так пришёл, то вечером заходи. Вечерять будем и по чарке пропустим.
– Я по делу. – Горыня выложил на стол револьверы.
– Добрая работа. – Кузнец взвёл и спустил курок, крутанул барабан, слушая, как щёлкает трещотка, и вопросительно поднял взгляд.
– Нужно сделать самовзвод. Ну, чтобы, когда крючок нажимаешь, курок сам взводился и соскакивал на капсюль.
– Я знаю, что такое самовзвод. – Лукьян усмехнулся. – Зачем тебе эта господская забава?
– Как сделаешь – покажу, что вовсе не забава. – Горыня улыбнулся. – Очень мне этого самовзвода там, у разбойничков, не хватало.
– Сделаю. – Кузнец кивнул. – Сегодня уж не успею, а завтра займусь. Так что, придёшь вечерять? Как солнце сядет, так мы садимся.
– Приду. – Горыня благодарно прижал ладонь к груди и поклонился.
К моменту когда револьверы были готовы, сельский скорняк уже сшил две кожаные набедренные кобуры, и Горыня потратил почти две сотни патронов, пристреливая оружие сначала стоя, потом в движении, и, наконец, попробовал стрелять с двух рук. Из-за тугих взводов получалось не очень хорошо, но на короткой дистанции преимущество двух стволов могло быть решающим. Ещё в прошлой жизни Константин был высококлассным стрелком и участвовал в соревнованиях по скоростной стрельбе. Тогда у него, правда, были куда более удобные автоматические пистолеты, но и с револьверами тоже можно было многое сделать.
Ещё Горыня сходил к местной мастерице, и та буквально за два дня сшила ему пару удобных штанов, с карманами в нужных местах, и длиннополый пиджак, не пожалев плотного тёмно-синего голландского сукна, а на подкладку голубого ханьского шёлка.