— И что это было? — спросила она строго.
— Бас просил…
— Милка, девочка, ты не можешь идти на поводу у заключенных! — закатила глаза Зорна. — Один за маму попросит, а другой — в заговор втянет, понимаешь?
— Понимаю, — понуро ответила Мила.
— И что ж ты понимаешь? — скептически спросила женщина. — Небось, все людям веришь! Это правда, я тебя научила, что все заключенные — люди, но не для того, чтобы ты их жалела, а чтобы работу делала совестно!
— Теперь я поняла, что нельзя помогать, чтобы не попасть в беду, — и девушка опять расплакалась.
— Ну ладно тебе слезы лить! Главное, что урок усвоила. Только вот не из всех передряг старая Зорна вытащить может… Ох, боюсь я за тебя!
— Я больше не буду! Страху-то натерпелась!
— Ну…. Сэтвок он может…
— Я не только о нем, — призналась Милка.
— А что, тебя еще кто допрашивал?
— Нет, я брата Баса испугалась, — дрожащим голосом ответила девушка.
— А чего же его бояться? Он же за больную маму переживает.
— Не правда, — голос Милки понизился до шепота. — Он плохой человек.
Зорна села рядом на тюфяк и привычным жестом погладила голову помощнице, а та призналась:
— Это он меня ударил! Он!
— Куда? — спохватилась Зорна. — Надо мазь наложить!
— Не сегодня. Тогда, когда меня продать хотели! Он ударил, больно-пребольно по животу, а я дитятко наше с Биртом потеряла! Умер он во мне! — отрывисто прорыдала Милка и закрыла глаза ладонью. Боль вернулась с новой силой, затмив ежедневную ночную тоску во стократ.
— Ах, — подала голос Зорна и с силой прижала трясущееся тельце к себе. — Бедная, бедная моя девочка!
Повариха терпеливо ждала, пока высохнут слезы и первые страдания хоть чуточку притупятся, а потом прошептала:
— У меня тоже сын умер.
Милка оторвалась от теплой груди и взглянула в морщинистое лицо:
— Как жаль, — отозвалась она, вытирая слезы ладошкой. Ну почему так?!? Зорна такая хорошая женщина! За что Боги прогневались?
— Только мне повезло чуть больше или меньше… прости, коли не так что скажу… Родила я его. Растила. Любила больше жизни… Но жили мы не богато, хоть и в Каменной. Где я не углядела, не знаю, но сын не на ту тропинку ступил… Тут в Холодном Колодце и помер. От голода.
— Как? Его тоже обвинили, как меня?
— Нет, он виноват был. За дело. Точно знаю, что виноват, хоть как мне ни больно это признавать. Мы с его отцом все к честности его приучали, да видно соблазнил его кто-то деньгами. Или завидовал он кому сильно… Не знаю я, не на наших глазах все происходило, потому что ушел он из дому, как с отцом поссорился. Я все думаю, что нужно было на его сторону стать… может, удалось бы отговорить… но нет же! Я тогда правильная была! Честная больно! — Зорна говорила с такой горечью и ожесточением, что Милка ее почти не узнавала. — Ну а потом эти вести. Муж запил сразу, а потом его в подворотне… Решила, что ни одна мать не должна пережить того, что довелось мне. И вот я тут, и, скажу тебе, больше с голоду тут никто не помрет! А коли помучить хочется, на то карцер и Сэтвок Шанар имеются!
______________________
Ем… даже не знаю, кого здесь написать… все идеи из фильмов, к тому же походные:)))
Ну, разве что повториться:
Снежкова Isolda "Рысь на поводке"
Juliya "Никогда не прощу"!!!Внимание — не окончено!!!
Я вообще подумала, что эта писанина может стать чем-то вроде фанфика на те произведения, что в ссылках:)
Глава 6. Если мужчина не был вечером хамом, то утром его назовут козлом
— С момента подписания пакта "О равноправии видов и рас" начался новый период развития миров, который называют… ем… как же его… Эра Равноправия или, как говорили в Боржичах, "После Пакта", — рассказывала Милка, накладывая гречку Тодеусу Фейму, старому и очень умному дроу из тридцать седьмой камеры. — В ней мы сейчас и живем.
— Конечно в ней! — раздраженно ответил Тодеус, пожирая голодными глазами тарелку в ее руках. — Новая же эра не началась! Ты лучше скажи, ты выучила хоть какие-нибудь даты.
— Дядюшка Тодеус, я же работаю! Мне некогда!
— Ой, дурная голова! Образование — вот что главное. От такой ноши, что плечи не болят, а вот польза большая! Ты же хочешь, чтобы тебя считали чем-то большим, чем пылью под ногами! Вот сколько зим прошло со времен пакта?
— Ем… я не знаю!
— Солги, — посоветовал старик, который в ее первую раздачу схватил за руки, сильно напугав.
— Что солгать? — удивилась Милка.
— Придумай. Скажи, что первое в голову взбредет! — оживился он, но внимательней взглянув на девушку, покачал головой: — Или не надо. А то у тебя, Поварешка, в голове, как в чистом казанке…