Высоко у неё над головой плавно закруглялся лепной куполообразный потолок музея; человеку, вошедшему в круглый холл через главный вход, открывался вид на все три этажа музея. Округлый балкон на каждом этаже обрамляли кованые железные перила; в стенных проемах Кики видела другие выставочные залы, мягко освещенные рассеянным светом. Широкая мраморная лестница плавным изгибом вела на второй этаж.
– Поднимитесь на лифте и пойдете направо. На двери его кабинета висит табличка.
– Спасибо, – поблагодарила Кики и направилась к лифтам.
– Постойте, мисс! Ранец вы можете оставить в гардеробе.
Кики обернулась.
– Он мне понадобится, – с запинкой проговорила она. – Для интервью. Мне будет нужен… – Кики собиралась сказать «блокнот», но, вовремя вспомнив, что блокнот она держит в руке, смолкла и виновато посмотрела на дежурную.
– Фотоаппарат? – спросила та, довольная своей догадливостью.
Молча улыбнувшись в ответ, Кики вошла в лифт. Когда кабинка медленно поползла вверх, Рыжик беспокойно заерзал в ранце.
– Эй, ты там, замри! – шепнула она и ласково похлопала по ранцу. – Ты теперь фотоаппарат.
Выйдя из лифта, она двинулась по коридору направо и миновала несколько закрытых дверей без табличек. В конце коридора была дверь с табличкой матового стекла, на которой черно-золотыми буквами значилось: «Людвиг ван Кайзер, хранитель музея».
Приблизившись, Кики услышала за дверью сердитые голоса: в кабинете хранителя шел спор на повышенных тонах. Она остановилась, не зная, как ей поступить. Постучаться и прервать разговор? Вернуться к лифту и снова подойти к двери? Или постоять тут и послушать?
– Никто вам не поверит! – надрывался мужской голос. – Ещё одна подобная инсинуация, и я вас уволю!
– Вы не посмеете! – с подчеркнутым вызовом отвечал женский голос.
Из ранца за спиной Кики донеслось шипение.
– Не вмешивайся в чужие дела, Рыжик! – строго прошептала Кики. – Не с тобой же спорят! – Но, несмотря на её предупреждение, ранец накренился и вдруг полегчал: здоровенный котище выпрыгнул из него и, издав душераздирающий вопль, с яростью ринулся на закрытую дверь.
Голоса смолкли, дверь распахнулась, и взору Кики предстали рослый темноволосый мужчина в дорогом черном костюме-тройке и невысокая, худая, но крепкая женщина постарше в пыльном рабочем комбинезоне и очках с толстыми стеклами. Огорошенная их внезапным появлением, Кики вытаращила глаза и с запозданием попыталась схватить Рыжика. Но оранжевый кот со злобным урчанием бросился на мужчину, заставив его попятиться в кабинет
– Ой, простите, – извинилась Кики, делая ещё одну попытку схватить воинственно шипевшего кота. Но женщина в комбинезоне оказалась проворней. Она подхватила Рыжика, победно тряхнула головой, фыркнула совершенно по-кошачьи и горделивой походкой удалилась по коридору.
Мужчина смотрел ей вслед. Его бледно-голубые глаза сузились от злобы. События происходили с такой быстротой, что Кики так и простояла, словно онемев, пока женщина с Рыжиком на руках не скрылась за поворотом коридора.
– Мисс Морган? – спросил мужчина, беря её под локоть.
– Да… то есть нет, Коллир, – ответила она.
Выражение злобы на его лице сменилось улыбчивой маской, голос зазвучал ровно, с деланной приветливостью, как если бы громкой перепалки, которую слышала Кики, никогда не бывало.
– Вы из школьной газеты? – Не дожидаясь ответа, он продолжил: – Заходите, пожалуйста!
– Кот… – промямлила Кики, продолжая глядеть в глубину коридора.
– Миссис Джанссен полагает, что у нас тут не музей, а зоопарк, – сказал мужчина, вводя Кики в кабинет и закрывая дверь. – Она вечно приносит на работу своих питомцев. Реставрационная мастерская превратилась в зверинец. Хотя этого зверя я, признаться, раньше здесь не видел… Вот сюда! Проходите и садитесь в это удобное кресло.
С европейской галантностью он взял её под локоть и подвел к креслу. Кики быстро оценила ситуацию. В реставрационной мастерской музея, где работает любительница животных, Рыжик будет в безопасности. «Возьми интервью, помалкивай о том, чей этот кот, а Рыжика заберешь на обратном пути», – мысленно сказала себе она.
Теперь Кики сосредоточила внимание на докторе ван Кайзере, который расположился в кресле напротив неё. Между ними стоял низкий круглый столик черного дерева, поверхность которого была инкрустирована перламутром. Обстановка кабинета поражала чрезмерной роскошью: толстый ковер на полу, тяжелые шторы, антикварная мебель, дневной свет, падающий через световой люк на потолке. По обеим сторонам от двери стояли высокие парные бронзовые вазы, а вдоль стен, обшитых панелями красного дерева, шли ряды полок с антикварными диковинками, которые производили впечатление редких и ценных вещиц.