Настал нулевой час.
Картер даже не думал о попадании в цель. Его концентрация была гораздо глубже. Он был целью, отождествляясь с ней почти в состоянии дзен.
Совершенно спокойно выдохнув, он нажал на спусковой крючок, сделав выстрел, который закроет файл Регибы в суперкомпьютере AXE.
Двадцать пять винтовок стреляли почти одновременно с его, каждый снайпер стрелял по разным человеческим целям. Он был удвоен второй потрескивающей очередью, вырвавшейся из винтовок другой половины отряда, открывшей огонь с юга.
В подворье разразился тотальный пандемониум.
Принц Хасан нацелился на водителя грузовика, который простаивал у ворот. Пуля прошла через лобовое стекло и грудь водителя. Он отскочил от сиденья и упал на рулевое колесо, опираясь на клаксон, который безостановочно ревел.
А еще лучше было то, что грузовик заблокировал ворота, преграждая путь к побегу.
Красный свет ракеты был цветом, который меньше всего повредил бы ночному зрению снайперов. Дульные ракеты мигали с крыш, башен и других высоких точек, пока стрелки стреляли по своим целям.
Свинцовый град скосил радикалов. Они были в слепой панике, метались туда и сюда, не зная, в кого и куда стрелять, сбитые с толку пулями, летевшими из того, что казалось повсюду. Некоторые стреляли в пустоту, просто чтобы что-то сделать. Другие, уцелевшие после первого натиска, нырнули за то маленькое укрытие, которое было там, прятались под грузовиками и за ящиками.
Шум на востоке и западе указывал на то, что роты ополчения наступали в упор. Мощные прожекторы врезались в здание, придавая резне вид резкого рельефа.
Боевики кружились, танцевали, кружились, умирали. Ни одно живое существо не могло долго пережить смертоносный обстрел. Это не было битвой; это была массовая казнь. Полный разгром. К тому времени, как ополчение прибудет на место происшествия, им останется лишь пересчитать тела.
Картер чувствовал себя адским мстителем.
Региба был еще жив.
* * *
«Тот, кто платит, заказывает музыку».
Региба так не считал. Неудивительно, ведь именно он и был тем волынщиком. Садег Сассани и Нури Шамзери сделали это. Они служили глазами и ушами кассиров воинствующего ислама. Излишне говорить, что они вызвали множество разногласий за то короткое время, в течение которого Региба был обременен молодыми иранскими надзирателями.
Сассани был молод, жесток, набожен, нетерпим и непреклонен. Шамзери, знаток Корана, был более интеллектуальным и философским, но не менее непреклонным. Сотню раз в день, с тех пор как все они прилетели в Аль-Хобайк на одном самолете, Регуиба искренне желал избавиться от раздражающей пары.
Высший совет воинствующего ислама послал Садега Сассани и Нури Шамзери посмотреть, как тратятся их деньги. Пока что операция «Ифрит» не имела большого успеха. Особое значение для иранцев имела часть акции «Аль-Хобайк».
На бумаге план казался правдоподобным. Эти саудовские марионетки, джалуби, составляли фракционное меньшинство, доминирующее над шиитскими массами благодаря своему свирепому бедуинскому ополчению. Вооружите массы, поднимите призыв к восстанию и сокрушите эмира и его королевскую семью.
Сассани неохотно признал, что Региба установил транзит для огромного количества оружия, закупленного у Советов воинствующим исламом. Замаскированное под трубы, буровые коронки и другие орудия нефтяной торговли, ящики с оружием были выгружены в порту, а затем распределены водолазами и другими средствами среди потенциальных повстанцев. Большое количество их было отправлено по железной дороге на нефтяные месторождения, чтобы использовать их для великого восстания.
Сассани был настроен скептически. По правде говоря, казалось, что его братья Хобайки менее чем жаждали славного мученичества. О, они были более чем готовы взять столько оружия, сколько могли, но кто бы не стал? Но что касается использования их для свержения эмира и установления фундаменталистского коранического режима, им не хватало этого важнейшего священного огня, и они казались более чем довольными сохранением статус-кво.
Что касается Регибы, то даже короткое время, проведенное в его присутствии, убедило иранца в том, что этот человек был безбожным и злым. В Куме заподозрили это, но Верховный совет посчитал целесообразным натравить его на безбожных неверных и их прислужников. Сассани не был так уверен в мудрости этого аргумента, и теперь он был убежден еще меньше. Региба и его команда были дьяволами. Дьяволы!
Хуже того, они не добились результатов.