Тревис обнаружил, что медленно приближается к толпе. Фургон стоял на перекрестке Лосиной улицы и какого-то переулка. Прямоугольное сооружение с круглым оконцем на боку; черные лакированные панели облупились и покрыты пылью. Сначала Тревис подумал, что это дилижанс. Но потом сообразил, что форма, цвет и слишком маленькое окошко говорят о другом: фургон и в самом деле перевозил пассажиров - в гробах.
Уныло понурив головы, перед фургоном стояли две тощие кобылы. Казалось, им не под силу протащить фургон и несколько ярдов, не говоря уже о горных перевалах. Два десятка человек, собравшихся вокруг фургона, выглядели ничуть не лучше. Судя по оборванной одежде, старатели и прачки. На усталых лицах не осталось сил ни на надежду, ни на отчаяние.
Когда Тревис подошел к толпе, ветер изменил направление и Тревис услышал голос. Он гремел, словно гром с ясного неба. Тревис сразу его вспомнил. Он обогнул толпу и увидел оратора.
Дверь в задней части фургона была широко распахнута, а на деревянных ступеньках стоял мужчина. Когда Тревис видел его в прошлый раз, он выглядел точно так же. Кожа напоминала пожелтевший от времени пергамент, натянутый на скелет, а черный костюм, казалось, только что извлекли из могилы. В одной длинной руке он держал широкополую пасторскую шляпу, а другой, сжатой в кулак, потрясал над головой.
- ...и нет никакого смысла надеяться, что дела пойдут лучше, продолжал громогласно вещать брат Сай. - Надежда села на последний поезд, уходящий в Денвер, и не думайте, что она будет оглядываться. Вы остались одни, и вам не на кого рассчитывать. - Тут в черных глазах проповедника появилось хитрое выражение. - Если только вы не захотите сами помочь себе.
- А что мы можем сделать? - выкрикнул один из старателей. - Я больше не в силах поднимать кирку. Мои легкие - мне кажется, что они горят в огне. Но если я перестану работать на руднике, мои жена и дети умрут от голода.
- Что вы можете сделать? - взревел брат Сай, выпрямляясь во весь свой огромный рост, так что толпа невольно отступила на шаг. - Плюнуть в лицо Смерти, вот что вы можете сделать. Вы можете выбрать участок для собственной могилы, а потом сплясать на нем. Вы можете смеяться до тех пор, пока у вас хватит дыхания, а когда оно кончится, вы будете знать, что потратили его не зря.
Женщина подняла вверх руки.
- Звучит замечательно, но вряд ли таким способом мы сможем заработать себе на хлеб.
Брат Сай рассмеялся.
- Не сможете, мадам. Вы правы. Мои слова вас не исцелят, и не накормят, не сделают богатыми, и не дадут то, чего у вас нет.
- Тогда зачем нам тебя слушать? - крикнул мужчина, подняв кулаки над головой.
- Потому что, - раздался тихий голосок, - он говорит правду, которой боится большинство жителей вашего города. И только у вас хватило смелости прийти его послушать.
Толпа притихла. Брат Сай спустился на землю, а в дверях катафалка появились девочка и женщина. Волосы девочки были такими же черными, как платье, а на лице розовощекого ангела сияли фиалковые глаза. На женщине было точно такое же платье, как на девочке, с высоким воротом и без всяких украшений, но пышные рыжие волосы свободно спадали на плечи, огненными сполохами окружая лицо. В глазах читалась боль.
Девочка сложила маленькие руки.
- Только мошенник предлагает надежду там, где ее нет. Только Дьявол берет тебя за руку, чтобы повести к радости, когда единственная тропа усеяна шипами.
- Малышка Саманта говорит мудро, - вновь вступил брат Сай, теперь его голос стал скрипучим, но его продолжали внимательно слушать. - Я хочу лишь сказать, что вы еще успеете побыть мертвецами. Не ведите себя так, словно вы уже мертвы. Вам дали жизнь вовсе не для этого. Я не в силах . забрать ваши болезни. Я не могу дать вам денег. Но помогу найти правду, а в наши дни она ценнее золота, нужнее воды в пустыне.
Брат Сай замолчал.
- И в чем же она? - спросил мужчина, который перед этим кричал, подняв кулаки.
- О чем ты? - фыркнул проповедник.
- О правде, которую вы обещаете нам дать.
И вновь на лице брата Сая появилась жуткая кривая ухмылка.
- Я не сказал, что открою вам правду. Я лишь обещал помочь ее отыскать. Так я и сделаю, если вы будете меня слушать. Все, что вы можете получить, уже у вас внутри - будь то любовь или страх, смех или горе, безумие или мир. Они в вашей крови. Они родились и умрут вместе с вами. И какой бы стороной ни повернулась к вам жизнь, никто никогда не отнимет то, что у вас в душе. - Ухмылка брата Сая исчезла, и Тревис с удивлением обнаружил, что проповедник смотрит на него. - Такова правда.
- Ветер! - воскликнула сестра Миррим, ее пустые глаза были широко открыты. - Ветер меняется. Я вижу!
Порыв ветра пронесся по Лосиной улице, поднял пыль. Люди, слушавшие брата Сая, повернулись к ветру спиной и начали торопливо расходиться, придерживая руками шляпы, а потом - словно ветер унес всех прочь - куда-то исчезли. Ветер стих, медленно осела пыль. Тревис остался один перед фургоном.
Он заморгал, чтобы избавиться от пыли. Малышка Саманта и сестра Миррим пропали; должно быть, скрылись в фургоне. Брат Сай стоял, словно кривой столб, и молча смотрел на Тревиса.
- Кто вы? - спросил Тревис и сделал шаг вперед. - Вы Старые Боги, не так ли? Вы помогли заманить в ловушку Мога. И сами оказались в ней вместе с ним.
В черных глазах проповедника появилась печаль, но он улыбнулся.
- Не имеет значения, кто мы такие, сын мой. Главное, кем станешь ты.
Однако Тревиса не удовлетворил ответ брата Сая.
- Как вы сюда попали?
- Открылся новый путь. В мире возникла трещина.
- О чем вы говорите?
Брат Сай переплел тонкие пальцы.
- Ты и сам знаешь, сын мой, что две вещи не могут находиться в одном и том же месте. Пришлось сделать проход, создать один из двух возможных путей отступления. Камни могущественны, но они совсем не так умны, если ты понимаешь, о чем я говорю.
Тревис засунул руку в карман и нащупал гладкую поверхность Синфатизара. Он услышал далекие раскаты грома, когда его Синфатизар коснулся Камня Джека. Кажется, Мелия и Фолкен говорили о разрыве? Именно через такой разрыв Новые Боги сумели переправить Грейс на Зею, а Бледный Король выслал вслед за ней своих приспешников. Это его вина, именно он создал разрыв.