Мучительная борьба в душе Фолкена сменилась удивлением. Затем он привлек к себе Грейс и крепко обнял.
- Ты спасла мне жизнь, Ралена.
Грейс не смогла сдержать смеха - такими абсурдными показались ей слова барда.
- Нет, Фолкен, это я обязана тебе жизнью. Тебе и Мелии.
Они вместе поднялись на ноги и каким-то образом - при помощи Дара или инстинкта врача - Грейс поняла, что, несмотря на все удары судьбы, Фолкен сумеет выжить.
Если им удастся вырваться из лап Келефона.
- Как печально, - усмехнулся Повелитель рун, - видеть мужчину, потерпевшего такое сокрушительное поражение.
Несмотря на страх, Грейс ощутила, как в ее душе вспыхнула искорка неповиновения. Она вздернула подбородок и бросила суровый взгляд на Повелителя рун. И в это мгновение - впервые в жизни - Грейс почувствовала себя королевой.
- Тебе никогда не одержать победу надо мной, - заявила она.
Келефон отступил на шаг, словно получил пощечину.
- Молчи, колдунья! - В его голосе послышались визгливые нотки. - Я уже победил. Тебя переполняет гордость твоих жалких предков. Они вознеслись слишком высоко, считая себя венцом творения. Повелители рун всегда являлись величайшими волшебниками мира, а я первый среди них, однако королева Агдала и король Гуртан думали, что могут приказывать мне, словно своему слуге. Но я продемонстрировал им и покажу всем, что никто не смеет мной командовать.
И как только он произнес эти слова, Грейс поняла все. Она не раз встречалась с врачами, которые настолько сомневались в собственных достоинствах, что успокаивались только после того, как начинали всем давать указания. Они ничем не отличались от школьных хулиганов, которые пытаются доказать свою состоятельность кулаками. Келефон из их числа. Вот только этот хулиган обладает невероятной силой.
- Ты намерен его предать, не так ли? - равнодушно проговорила Грейс. Бледного Короля. Ты с самого начала это задумал. Ты мечтал править Малакором, но сумел лишь его уничтожить. Ты отдал Камень Льда Бледному Королю в обмен на бессмертие. Затем взял под контроль рыцарей Заморья, чтобы с их помощью завладеть Фелльрингом. Заполучив меч Ультера, ты убьешь Бледного Короля и займешь его место.
Грейс выставила перед собой покрытый трещинами клинок. Келефон рефлекторно протянул к нему руку, но в последний момент отдернул ее.
- Все правда, Ваше величество. Я убью Бераша и заберу у него мой Камень. И остальные Великие Камни, поскольку я подожду, пока он их соберет, - и только тогда нанесу удар. Я сниму железное ожерелье Имсаридур с его мертвого тела и буду править не только возрожденным Малакором, но и всем Фаленгартом.
- Ничего у тебя не выйдет, - хрипло проговорил Фолкен.
- Почему? - резко спросил Келефон. - Какая для вас разница - какому господину служить, Бледному Королю или мне? В любом случае вы будете рабами. Впрочем, если Бераш захочет одарить тебя и Ралену железными сердцами, лучше я сам покончу с вами. Не сомневайтесь, у меня рука не дрогнет. Никто из вас не увидит славу моего вечного правления. Однако вас должна утешать мысль, что без вашего участия мне бы не удалось взойти на трон.
Повелитель рун повернулся на каблуках и пошел прочь по палубе. Бельтан испустил яростный крик и отчаянно рванулся за ним, но его остановило шипение Вани.
- Значит, он намерен предать Бледного Короля? - спросил Бельтан после того, как немного успокоился.
Вани состроила гримасу.
- Нет, он шутил, чтобы нас позабавить.
Черты лица Фолкена заострились, но он стоял, расправив плечи.
- Вот почему Келефон не осмелился выйти на берег в Омберфелле. Его рыцари принялись бы убивать последователей Культа Ворона, и Бледный Король узнал бы о его предательстве.
Грейс подошла к Вани и Бельтану, чтобы проверить, не удастся ли ей незаметно ослабить путы, но веревки были очень сильно натянуты, а рыцари отобрали кинжал, спрятанный у нее в сапоге. Быть может, один из осколков меча сумеет перерезать веревки, но как им это поможет? На корабле сто рыцарей, а если Грейс и ее друзья прыгнут в воду, то через несколько минут погибнут от переохлаждения.
Келефон не ошибся - у них не осталось надежды. Либо Бледный Король восстанет вновь, либо Келефон его убьет и займет место Бераша. В любом случае Зея погрузится во мрак. Навсегда.
- Бесполезно, - сказала она, хотя вряд ли сама могла бы сказать, что имела в виду - веревки или все остальное.
Она прижалась к Бельтану и положила голову ему на грудь.
- Грейс...
- В чем дело, Вани?
Но т'гол лишь склонила голову на бок.
- Я молчу.
Грейс подняла голову. Она слышала женский голос. Он не мог принадлежать Фолкену или Бельтану. Грейс открыла рот, но в этот момент голос снова заговорил, И она узнала его - именно он разбудил ее ночью, только на сей раз он звучал наяву.
- Грейс, пожалуйста, ты должна меня слышать.
Грейс так удивилась, что все мысли вылетели у нее из головы. Затем, очень осторожно, потянулась к Паутине.
- Эйрин?
Темнота, а потом яркая вспышка единения.
- Да, Грейс. Это я. Клянусь Сайей, я слышу тебя так, словно ты рядом!
- О, Эйрин.
Печаль захлестнула Грейс, но вместе с печалью пришли удивление и радость.
- Грейс, что случилось? С тобой все в порядке? Мы очень беспокоимся.
Грейс не знала, что ответить.
- Где ты, Эйрин?
- Я в Кейлавере. Всю прошлую ночь и сегодняшний День я тебя искала. Я почти потеряла надежду, когда ты наконец ответила.
- Что? Как тебе удалось?
- Я научилась разговаривать с помощью Паутины жизни, обращаясь к тому, кто находится очень далеко от меня. Но сначала я должна тебе кое-что сказать. Ты должна знать об этом перед тем, как вы войдете в Черную Башню. Я узнала, что существует второй...
- Грейс!
На сей раз голос принадлежал Вани. Грейс открыла глаза, и сердце сжалось у нее в груди. К ним решительно направлялся Келефон, держа в руке маленький диск из серого камня. Вокруг не было видно темных рыцарей, лишь рабы продолжали заниматься парусами.
- Клянусь башней и светом, - пробормотал Фолкен. - Нет!