Тут я вспомнил одну старинную легенду. Если ей верить, церковь Сен-Сернен стоит на месте священного озера, на берегах которого в незапамятные времена мерились силою древние божества. На берега озера приходили друиды исполнять обряды, связанные с водой. Галлы, вернувшиеся из военного похода, бросили в озеро золото, доставленное из далёких Дельф. Когда закладывали фундамент большого собора Сен-Сернен, епископ Сильвий осушил озеро. Для этого он вырыл колодец, и вода ушла в него, но вскоре опять появилась, и в центре опоясывающего фундамента собора образовалось озеро. В VIII в. епископ Тулузский Аррузий приказал сделать к озеру проход и лестницу. Епископ занимался магией и был уверен, что под землёй обитают враждебные силы, кои следует истребить. Однажды его нашли мёртвым у подножия сооружённой им лестницы. Его преемник Манчио приказал замуровать дверь, ведущую на лестницу. Хроника гласит, что век спустя дверь открылась сама по себе. Потом её заперли на ключ, однако согласно традиции настоятели собора Сен-Сернен запрещали пользоваться и дверью, и лестницей, а некоторые и вовсе отрицали их существование.
Без сомнения, именно к этому таинственному озеру просили пойти помолиться Мари Сели.
Озеро Сен-Сернен
В прежние времена я не раз пользовал монахов из монастыря Сен-Сернен и поэтому был знаком с аббатом капитула, толстым склочником, постоянно судившимся со всем миром. Он страдал от своей тучности, вызванной перееданием, и страдал горько, ибо его идеал — тощий аскет — был для него недосягаем. Продолжая есть весьма обильно, он одновременно просил у меня средство для похудания. Видя во мне тайного еретика и подозревая меня в чернокнижии, он был готов с этим смириться, ежели я с помощью колдовства сделаю его худым. Однако колдовать я не умел, чудодейственного средства для похудания не знал, а потому не удовлетворил его желание, и тучный аббат не простил меня.
В Тулузе аббат слыл лицом могущественным, и далеко не каждый мог добиться у него приёма. Он завёл себе настоящий двор, сплошь состоявший из духовных особ, с которыми он приятно проводил время в нескончаемых трапезах.
Прежде я бывал в доме аббата, расположенного неподалёку от собора Сен-Сернен, и надеялся, что по старой памяти меня после трапезы пропустят к хозяину, но мне удалось добраться только до дверей трапезного зала. Когда было произнесено моё имя, я услышал шум голосов, а затем отчётливо зазвучали слова «чума» и «зараза», повторявшиеся на все лады. Наконец, перекрывая все прочие голоса, из-за неплотно прикрытой двери раздался зычный голос аббата Бернара.
Все знали, что я каждый день осматривал множество больных чумой, и элементарная осторожность диктовала не приближаться ко мне. Из-за закрытой двери аббат с готовностью поблагодарил меня за мужество и, по-прежнему не открывая двери, спросил, зачем я пришёл и чего хочу?
Было трудно объясняться через дверь, но я всё же попытался.
— Короче, — прервал мои рассуждения аббат.
Когда я заговорил о сне, то услышал, как он, подавляя смех, приглушённым голосом сообщил канонику:
— Этот лекарь пришёл поведать нам сон публичной девки.
Однако когда я перешёл к подземному озеру, воцарилась тишина, неожиданно нарушенная смехом аббата — наигранным, чересчур громким и никак не соответствовавшим затронутой теме.
— Нет никакого озера, — ответил он мне в щёлку. — Сами подумайте, разве могло бы такое огромное здание, как собор Сен-Сернен, устоять на воде? Эта сказка хороша для обитателей «Цветочной корзины». Так что до свидания. У нас здесь много каноников преклонного возраста, для них малейшее дуновение заразы может стать губительным.
И он плотно прикрыл дверь.
Я знал, кому доверяют охрану Сен-Сернена. Сторожа, бывшего солдата преклонных лет, звали Антарес Либона, и по ночам он нёс караул, расхаживая с обнажённым мечом вокруг вверенного ему сооружения. Днём он отсыпался, а с наступлением сумерек неустанно обходил все приделы собора и следил за входом в крипту, где хранились реликвии и бесценные сокровища, принадлежавшие церкви. Антарес Либона слыл человеком суровым и неподкупным.
Его называли убийцей гугенотов. Тридцать лет назад он прославился при обороне Сен-Сернена — когда на протяжении шести дней кальвинисты, захватившие Тулузу, пытались разрушить собор. Поговаривали, что за монастырской оградой он хранит несколько голов, отсечённых собственной рукой. Несмотря на воцарившиеся сегодня мир и покой, он с тех пор не мог заниматься иным делом, кроме как охранять Сен-Сернен. Не стану распространяться о своей беседе с Антаресом Либона — услышав о подземном озере, он рассмеялся точно так же, как аббат Бернар, однако, когда я изложил свои условия, озеро довольно быстро стало реальностью и его существование, в котором я уже тоже начал сомневаться, не вызывало больше никаких сомнений. Было озеро, и был ключ от двери, за которой находилась лестница, ведущая к воде. Если бы не моя уверенность в необходимости исполнить возложенную на Мари Сели высокую миссию, я бы ни за что не стал искушать Антареса Либона. Впрочем, предложение моё было принято гораздо быстрее, чем я думал, и с очевидной радостью.