— Я уже пыталась связаться с мистером Моррисоном, — призналась Кристина. Губы ее дрожали. — Я дважды ему звонила и оба раза оставляла свой номер. Но он не позвонил мне в ответ на мою просьбу, и я не знаю, что и подумать.
— Возможно, ошиблась телефонистка.
— Телефонистка здесь ни при чем, — ответила она. — Мистер Моррисон здесь.
— В Майами? Подождите минутку. — Шейн в упор уставился на нее. — Что он здесь делает?
— Видите ли, он и миссис Моррисон приехали сюда, чтобы провести здесь сезон. В Майами у них зимний дом, но они не открывали его несколько лет.
— И давно они здесь?
— Пару недель, — нерешительно ответила она. Худощавое лицо Шейна ожесточилось.
— Итак, он последовал за вами пару недель спустя после вашего замужества.
— Нет. Это вовсе не так. Я уверена.
— Вашему мужу может показаться именно так, — сказал Шейн с отвращением. И теперь все, что требуется для полноты картины, так это найти человека, который бы подтвердил, что для Моррисона было привычным делом навещать вас дома в то время, когда предположительно появились эти письма.
Вид у Кристины был испуганный и несчастный, она еле вымолвила:
— Я как раз собиралась вам рассказать об этом. Видите ли, он дважды приглашал меня на обед, и однажды я пригласила его к себе немного выпить после обеда. Он просто был очень добр ко мне, — с отчаянием в голосе продолжала она. — Это вовсе не то, что вы думаете. Его жена знала обо всем. Фактически, как он сказал мне, его жена настояла на этих приглашениях, чтобы я не чувствовала себя такой одинокой.
— Это он сказал вам, что она настояла, — Шейн пришел в ярость. — Если вы рассказываете правду, это начинает походить на одну из тех проклятущих ловушек, в которую я уже попался. — Он поднялся и начал ходить взад и вперед по комнате, взъерошив свои жесткие рыжие волосы. — Должно быть, он все заранее продумал, — проворчал он. — Намеренно построил дело так, чтобы эти письма оказались у вас, а затем послал своих людей обнаружить их. И история с новой служанкой все четко объясняет. Она работала у вас всего две недели. В этом скрывается мотив убийства. Она знала слишком много, и, возможно, запугала кого-то тем, что могла разболтать обо всем.
— Я не могу в это поверить. Мистер Моррисон всегда был истинным джентльменом по отношению ко мне.
Шейн не обращал на нее никакого внимания. Он продолжал мерить комнату шагами, развивая свою гипотезу.
— Вряд ли Моррисон был бы заинтересован в шантаже, но это не столь важно. Кто-то из его подчиненных мог где-то на стороне изготовить копии для своих целей. Вполне вероятно, что Моррисон ничего об этом не подозревает.
— Но если человек намерен был вернуть оригиналы…
— Что заставляет вас думать, будто он так бы и поступил?
— Но он обещал. Как только я заплачу десять тысяч долларов. — Шейн сделал иронический жест и фыркнул:
— Ах да, он же обещал!
Он остановился рядом с ее стулом и спросил:
— У вас есть эти копии?
— Да.
— Дайте их мне.
Она колебалась некоторое время, затем обратилась к нему с несчастным видом.
— Вам это необходимо? Они такие… мне неприятна мысль о том, что кто-то прочитает их.
— Давайте, — строго повторил Шейн. Вид у него был весьма мрачный. — Я влип в эту историю и оказался в более затруднительном положении, чем вы. И позовите сюда миссис Морган, — добавил он. — Мне бы хотелось подробнее узнать о тех людях, которые обнаружили письма.
Кристина поднялась, прошла через комнату и нажала на кнопку, потом исчезла в дверях спальни.
Шейн закурил еще одну сигарету и в задумчивости остановился на середине комнаты. Он не знал, стоит ли ему доверять Кристине. Ему хотелось верить ей. Ради ее мужа, если не по каким-то другим причинам. В глазах Лесли Хадсона было столько обожания, когда он стоял рядом со своей женой, пытаясь привести ее в чувство. Шейн вспомнил, что был здесь еще один момент, который он пока не предусмотрел.
Когда Кристина вновь появилась в комнате с конвертом в руке, он повернулся к ней и спросил:
— Тот телефонный звонок утром… это был тот же человек, что звонил раньше?
— По-моему, да. Голос его звучал, будто он был все еще пьян. Он сказал: «Итак, вы хотите, чтобы эти письма попали к вашему мужу, да? О'кей». И это последнее, что я помню, — просто добавила она, — Я не могла уже этого больше вынести, если принять во внимание, что я только что узнала об убийстве Натали. Мой муж думает… — Она умолкла и покраснела до корней темных волос, зачесанных назад. Даже мочки ушей порозовели.