«Как я тут оказалась, и что все это значит? Откуда кровь и тела грудничков? Я засыпала в кровати с Ричардом, в королевских покоях, а проснулась тут.»
Элизабет побежал вдоль коридора к лестнице оставляя кровавые следы на каменном полу. Она перебрала ногами изо всех сил, но продвигалась ужасающе медленно, будто ее подвесили над землёй и потихоньку несли вперёд. Коридор все не заканчивался, хотя она все это время видела выход к лестнице, до него было шагов двадцать, не больше.
Она остановилась отдышаться, но это оказалось не нужно, дыхание совсем не сбилось.
«Но как такое вообще возможно, или правильный вопрос где? Во сне например. Я засыпала в кровати с Ричардом и оказалась здесь, это всего лишь сон», — осознала вдруг Элизабет.
Она посмотрела на свои руки — кожа смуглая, на указательном пальце шрам после первой варки зелья. Бабушка тогда успела вовремя намазать ожог лечебным варом, но след все равно остался.
Страх сменился интересом, и она стала смело шагать по коридору вдоль бесконечных дверей, факелов и серых стен. Коридор по-прежнему никак не хотел заканчиваться и девушка вновь перешла на бег. В какой-то момент она остановилась обнаружив, что снова находится у той самой комнаты с которой все началось. Об этом свидетельствовали кровавые следы на полу, ее следы. От этого стало так жутко, что мурашки пронеслись по коже. Из-за двери вновь донесся плачь. Границы сна не выпускали ее за пределы коридора. Она подёргала несколько других дверей, как и ожидала они были заперты. Элизабет не двусмысленно намекали, что для нее есть только одна дверь.
— Сон. Это, просто сон, — произнесла она вслух набираясь смелости, — Давай! Покажи мне! — воскликнула Элизабет и толкнула дверь вооружившись ближайшим факелом.
Дверь распахнулась открывая взору зияющую черноту, с которой факел едва ли мог справиться. Элизабет шагнула внутрь, кровь и тельца детей на полу больше не пугали, но отвращали. Она выставила перед собой факел пытаясь осветить комнату, слабый, неуверенный свет огня высветил темную фигуру. Элизабет вздрогнула от неожиданности, когда она покидала это место, никого кроме нее в комнате не было. Но у снов свои правило, не было да появилось. У кровати, прямо на полу, кто-то сидел и мерно покачиваясь держал плачущего ребенка на руках. Девушка подошла ближе в попытке выхватить из темноты человека, чтобы рассмотреть лицо и замерла не то от страха, не то от удивления. Ей удалось опознать таинственную фигуру, факел окутанный дымкой, светил будто через мутную воду, но она смогла отчётливо увидеть рыжие волосы. Голова склонена к ребенку, лица не видно, но на полу определенно сидела Мари, с новорожденным, синюшным ребенком на руках. Она хладнокровно обматывала его шею пуповиной при этом по матерински трепетно укачивая, и пытаясь успокоить.
Огонь привлек не нужное внимание, Мари вскинула голову уставив взгляд прямо на Элизабет. Это точно была Мари, теперь сомнений быть не могло, но от былой красоты не осталось и следа. Лицо покрывали ужасные рубцы, кожа, как у старухи, была покрыта множеством глубоких морщин, глаза заплыли кровью, а во рту виднелся акулий оскал.
— Кто ты!? Как ты сюда попала!? — заверещало чудовище похожее на Мари.
Элизабет как никогда раньше желала развернуться и бежать без оглядки, но ее словно парализовало. Тело ни в какую не хотело слушаться. Ноги приклеились к полу, руки набились свинцом.
— Просыпайся! Давай же! Это все не по настоящему! — закричала она, но пробудится не выходило.
Мари отбросила дитя в сторону к остальным, предварительно туго затянув пуповину на шее, до Элизабет донёсся слабый хруст крошечной шеи. Затем монстр не спеша поднялся на ноги, внимательно всмотреться в лицо Элизабет, будто запоминая.