Катерина медленно плыла мимо завороженных гостей с гордо поднятой головой. Привычная к повышенному вниманию она совсем не нервничала от многочисленных взглядов. Чего не скажешь о встрече с семьей. Подойдя к Ричарду, Элизабет и Вильяму восседающим во главе стола, волнение комом подкатило к горлу. Слезы предательски наворачивались на глазах при виде любимого мужа и сына. Хотелось бросится к ним в объятия, но увы, это было невозможно.
— Добрый вечер, ваше высочество Король и… — на мгновение она запнулась, — Королева, — говорить это было дико, как собственно и быть гостьей в собственном доме.
— Добрый вечер. Не думал, что вы так молоды и прекрасны, — Катерина слегка покраснела от комплемента. — Прошу, присаживайтесь, — сказал король и указал на свободное кресло рядом с принцем, чему она была несказанно рада, — Мы уже поднимали тост за мою прекрасную жену, за ее чудесное выздоровление. Но этого всего не случилось бы без… — Ричард запнулся, и продолжил получив подсказку от Элизабет, — …без Элизабет! Этой прекрасной девушки чей смысл жизни заключен в помощи людям. За Элизабет!
— За Элизабет! — пронеслось дружное эхо по залу.
Глава 12.Полнолуние
Праздник безусловно удался, причем для каждого по своему. Катерина старалась как можно больше времени провести с сыном. Они играли в разные игры, танцевали под веселые мелодии скрипки и просто разговаривали. Мальчика явно удалось расположить к себе темноволосой девушке. Хотя возможно он просто чувствовал под этой личиной обмана родное сердце матери. Кто знает?
Ричард с герцогами и графами обсуждал политику, как внешнею так и внутреннюю. Элизабет слышала краем уха обсуждение посевов и всходов в этом году, скука смертная, а о чем интересном в принципе могут говорить мужчины?
Гости поделились на тех кто плясал на радость старающимся изо всех сил музыкантам, и тех кто остался за столом и налегал на вино, Элизабет оказалась в числе вторых. Ей было необходимо расслабится и хотя бы не на долго забыть о беспокойствах, но увы даже крепкое вино не могло этому способствовать. Перед глазами маячила Катерина, напоминая о том, что с ней необходимо поговорить. Поблизости ошивался высокомерный граф Себастиан, который не спускал глаз с амулета. Элизабет успела пожалеть о том, что излечила свои синяки, чтобы избавится от шарфика, он прекрасно прятал амулет от любопытных глаз. Хорошо хоть Батор был в своей спальне рядом с супругой, а не сверлил ее враждебным взором. Ах да, еще же Мари. На мгновение Элизабет даже забыла о ней, хотя Мари, это вообще отдельная проблема. Психически неуравновешенная ведьма, не знающая о своей силе, что может быть хуже? Элизабет подливала себе вина уж в седьмой раз, от чего на нее стали косится гости, но это ее совсем не тревожило. Причем не ясно из-за чего конкретно они косились, из-за количества выпитого королевой, или из-за того, что она сама себе наливала, поставив графин поближе.
— Вы выглядите несчастной, ваше величество, — высказал свои наблюдения Граф Моро.
— Вам показалось, — ответила слегка хмельным голосом ведьма.
— Я надеюсь. Иначе, это было бы странно. С чего вам грустить, когда есть лишь поводы для радости? Я присяду, если вы не против? — Моро указал на пустующее кресло Вильяма.
— Валяйте.
Граф сел держа безупречную осанку, Элизабет глядя на него невольно выпрямилась.
— Вы верно заметили, что медальон у вас на шее вызвал мое излишнее внимание. Позвольте спросить, откуда он у вас?
— Как же я могла не заметить, вы весь вечер с него глаз не сводите. Благо Ричард этого не заметил, мало ли что мог подумать, он знаете ли ревнив.
— Прошу меня извинить. Заверяю у меня нет никаких темных мыслей, — Граф явно стушевался.
— Хорошо. Иначе, это могло возыметь последствия. Помимо амулета там находится и мое декольте, а за такое и головы не долго лишиться, — Элизабет веселило вгонять в краску этого напыщенного индюка.
— Ничего такого и в мыслях не было, просто интерес. Позвольте ещё раз принести мои искренние извинения?
— Позволяю… — ответила Элизабет подливая вино уже в восьмой раз и выжидающе поглядывая на Моро.
Граф растерянно посмотрел на нее, затем подобрался, чтобы не потерять лицо.
— Приношу свои извинения.
— Извинения приняты, — пренебрежительно брякнула Элизабет.