— Неужели настолько не мил тебе? — изобразил на лице удивление Мирон. Он подошёл так близко, что Власа оказалась почти прижатой к дереву.
— А то не знаешь! Пусти лучше и прекрати свои глупые игры, — Власа сердито поджала губы, без страха встретившись с ним взглядом. Хотя на самом деле поведение сына старосты начинало её пугать, тем более в лесу они были совершенно одни. Власа пыталась понять, что задумал Мирон, но его синие, холодные глаза напоминали скорее омут с мутной водой, где сам леший ногу сломит. — Сначала ведьмой называешь, да сплетни распускаешь. А потом удивляешься, что не мил?
— Так я правду говорю. Ты же и есть настоящая ведьма, ещё с детства. А на правду кто обижается? — хитро улыбнулся Мирон, наклонившись к Власе, но та отпрянула от него, как от прокажённого, прижавшись к дереву.
— Зря ты так, — досадно поморщился Мирон и с презрением добавил: — Всё за Яриком бегаешь… Только напрасно.
— А тебе что с этого?
— Мне? Ничего, — пожал плечами Мирон. — Только говорят, он жениться надумал.
— Что? — застыла Власа, ошеломлённая его словами. Сердце в груди пропустило удар. Нет, нет, такого не может быть… — Врёшь! Ты нарочно это сказал.
— Отчего же? Вся деревня уже знает. Или что, Зарина тебе не сказала? — с удивлением протянул Мирон. — Ну, дела-а.
— Прекрати нести этот бред! Ты лжёшь! — выкрикнула Власа, чувствуя, как по щекам покатились слёзы.
— Знаешь, может я вправду ошибся, и ты не ведьма, — разочарованно хмыкнул Мирон. — Ведьмы-то глупыми не бывают, они людей насквозь видят. А ты больше похоже на бестолковую дурочку…
Его слова окончательно вывели Власу из себя.
— На себя посмотри, напыщенный индюк! Ведёшь себя хуже упыря болотного! Что ты вообще ко мне прицепился?! — Власа со злостью толкнула Мирона в грудь и бросилась бежать.
От слёз всё расплывалось перед глазами. Боль и обида туманили разум. Власа не готова была потерять Ярика сейчас, не готова отказаться от последней надежды на счастье, что и без того было совсем не долгим.
Наверное, из-за этого она не увидела вовремя бурое пятно впереди, а когда разглядела, медведь был уже в десяти шагах от неё. Громадный, могучий…
Он поднял морду и уставился на Власу своими звериными глазами, и взгляд его не сулил ей ничего хорошего.
В памяти всплыла история про охотника, которого подрал медведь, и Зарина потом ему восемь швов накладывала. А вдруг это тот же медведь, отведавший человеческой крови?
Медведь тем временем медленно двинулся к ней, глухо порыкивая. Застыв от страха, Власа зашептала заговор, сжав на груди оберег-птицу. Голос дрожал, слова путались…
Внезапно из-за спины Власы выскочил Мирон, с огромной палкой. Заслонив Власу, он высоко поднял руки и громко зарычал на медведя, будто и сам был зверем. Откуда в нём только эта храбрость взялась, вот так запросто против медведя выйти?
В это время Власа как раз закончила шептать. А там то ли заговор её подействовал, то ли взаправду Мирон напугал зверя, но медведь попятился, прорычал, проурчал что-то и в лес ушёл.
Мирон опустил палку и вытер со лба выступивший пот. Бледный, взъерошенный, руки подрагивают — даже издали видно.
— А ты храбрый, — с удивлением заметила Власа.
— Да уж от зверя никогда не бегал, — горделиво бросил Мирон, снова приняв свой обычный вид.
— Не думала, что из-за меня против зверя выйдешь. Спасибо.
— И всё? А поцеловать? — хитро усмехнулся Мирон.
Власа приблизились и положила ладонь ему на грудь.
— Прощаю тебя за прошлое. Да хранят тебя боги, — она улыбнулась и пошла дальше.
— Эй, так не честно! — услышала голос Мирона.
— Честно-честно. Простить тебя было итак непросто, — насмешливо бросила, чуть обернувшись, и поспешила в лес.
Уже по дороге вспомнила, что так и не забрала выстиранное у реки бельё. Хлопнув себя по лбу, Власа побежала к воде. Только бы не украл никто… Хоть и не должны её вещи трогать, а всё же.
К счастью, бельё ожидало там же, где Власа его оставила. Спешно сложив его в плетёную корзинку, она поспешила домой.
По дороге только снова мысли вернулись о Ярике, свадьбе, да Зарине, что так и не сказала ей об этом. Почему же она даже словом не обмолвилась о свадьбе? Ведь наверняка знала, на прошлой неделе дважды в деревню ходила. То лечебные мази относила для деда, что уже второй месяц мучился от болей в спине, то травяной отвар для младенца, что недавно родился…
До того обидно стало, что аж слёзы на глаза навернулись. Утёрла их Власа рукавом и открыла калитку, за которой вела дорожка к дому.
В небольшом огородике Зарина заботливо пропалывала случайные сорняки, что пробивались из-под земли. Травы росли в основном лекарственные, но были среди них и обычные вроде укропа, да петрушки.