Ну и его спор с Правительницей... Госпожа рассердилась и решила побить смутьяна его же оружием?
Позор?.. Ему, лично, не видится никакого позора в том, что его не возьмут куда-то, отрабатывать своей кровью какой-то там непонятный долг. Но вот дядьку хватит удар. Да и не привык Ульрик не отвечать на брошенные ему вызовы.
Есть ли у него шанс против капитана Верных?
В прямом бою - однозначно нет.
Лойон, как и положено, для начала прогнал его по всей технике боя; передвижения... Всё это молча, сухо, открывая рот только затем чтобы бросить команду к смене позиции или упражнения.
И Ульрик был быстр и точен, всем своим видом выказывая капитану Верных своё угрюмое рвение и желание победить вопреки всему. А разве поверил бы этот опытный воин, начни Ульрик прикидываться безвольным? Нет, капитан должен видеть именно такого Ульрика, какого и ждёт - упёртого, злого.
- Поединок! - объявил наконец мрачный как туча Верный, указав юноше кончиком меча встать на позицию:
- К бою!
Ульрик не стал ждать - Ульрик напал. Так же как и на упражнениях перед этим - быстро, напористо, устремлённо; пусть и стандартно, как по учебнику. А капитан разозлился - на сопляка, посмевшего перечить самой Правительнице, осмелившегося противиться Её воле. Да и на то, что мальчишка посмел подумать, будто у него есть шанс одолеть его, Лойона Мордрейда, капитан тоже освирепел. Он решил завершить бой сразу - и в другой ситуации так бы всё и случилось. Но капитан был зол и поспешил... Он не подумал, что парень способен ускорить движения сразу в два раза, а его мечная техника много обширнее, чем тот набор стандартностей коим юноша его потчевал до сих пор.
Ложный удар, подшаг, разворот... Капитан не понял почему его меч не ударил мальчишку плашмя, выбивая воздух и спесь, прекращая схватку. Только рефлексы Лойона сработали без осечки, мгновенным ударом локтя отбрасывая от себя парня умудрившегося каким-то образом оказаться у него сбоку вплотную под мечной рукой - в «мёртвой зоне».
Отлетевший Ульрик шариком прокатился по пыльной утрамбованной земле и перекатом вышел в оборонительную стойку. А капитан стоял и багровея смотрел себе на грудь перечёркнутую наискось кровенеющей полосой. Хуже всего было понимание, что мальчишка-то только приставил лезвие к его телу, а рану нанёс себе сам Лойон когда отбросил от себя Ульрика.
Такого позора капитан не знал много лет... вообще не знал. Чернь на трибунах не поняла, но подчиненные Лойона и ветераны-рыцари - эти-то увидели всё! Как книгу прочли.
В глазах Мордрейда проявилась смерть. Капитан сделал шаг, другой... и только тут, опомнившись, остановился, и в полной тишине (даже крестьяне наконец сообразили что что-то не так) отсалютовал победителю воздетым клинком.
И шквал оваций с трибун... Раз капитан Госпожи признаёт поражение, то можно порадоваться красивому представлению.
Горделивой шеренгой, без пяти минут рыцари выстроились напротив трибуны где находилась Правительница. В ложе, с двух сторон от Её кресла, уже специально освободили места - там сядут новоиспечённые Верные.
И началось - то, о чём с детства мечтает каждый мальчишка будь он хоть крестьянин, хоть сын лакея, а то и дворянский отпрыск.
Одно за другим герольды выкрикивали имена. Один за другим выходили вперёд юноши, и опускаясь на левое колено приносили Госпоже давно заученную присягу... чтобы затем, получив Её благословение, встать, и взойдя по лестнице на трибуну, с достоинством и гордостью занять своё место подле Правительницы.
Вудверт Гууд был первым.
Ричард, а затем и Герберт, Гросты - седьмым и восьмым.
Ульрик оказался последним, шестнадцатым, кто услышал глас глашатая.
- Ульрик Шелли!
И юноша вышел вперёд вставая под ложей Правительницы, под Её холодный бесстрастный взор. Их глаза встретились - он ответил ей твёрдостью. Сейчас разомкнётся алый коралл точёных уст, и Она спросит его: готов ли он служить верно...
- В тебе нет ничего рыцарского! - холодно объявила Правительница со своих высот, и Её словам вторил удивлённый гул. Такого ещё не бывало. Госпожа выдержала подобающую моменту паузу, дабы каждый прочувствовал сказанное; продолжила:
- Возвращайся обратно, туда откуда приехал, и пусть твои родственники, займутся воспитанием в тебе таких качеств как верность, почтительность и чувство долга...
Снова эффектная пауза чтобы слышавшие оценили всю суть небывалого. Чтобы Ульрик смог прочувствовать весь вкус её сладкой победы и своего унижения.
Ульрик... Ульрик смотрел на дядьку. Ему самому наплевать на то, что тут мнится у них позором, но вид старика-ветерана, чьё широкое круглое лицо стало краснее спелого помидора, а его самого, онемевшего, с раскрытым задыхающимся ртом порывающегося встать, удерживают за плечи руки друзей... И Ульрик, сам не понимая что делает, цедит сквозь зубы: