Сквозь охватившую Ульрика растерянность он снова слышит голос Элисы, теперь уже вполне нормальный:
- Несколько минут ничего не решат. Подвинься-ка...
А потом она проскользнула внутрь, и Ульрик только и успел отставить в сторону кружку - Элиса с визгом повисла у него на шее, обхватив руками, ногами, смеющаяся и ... тяжёлая.
Не было уже той трогательной, кроткой с виду девчушки. И белые вьющиеся завитки уже собраны в небольшой шедевр, открывая дивную линию шеи. Да и во всём остальном...
Придти в себя она ему не дала - сжав в ладонях лицо покрывала его поцелуями... А в следующее мгновение, привставая на цыпочки и не прекращая целовать, пальчики Эли ныряют по талии под простыню и целеустремлённо двигаются вниз... Смеющиеся глаза сверкают игривой радостью. Только тут Ульрик слегка опомнился.
- Эли! Стой... Так нельзя...
- Нельзя? - удивилась она. - Да я тебя семь лет ждала! Одного-единственного!.. Мне скоро шестнадцать уже! До старости ждать прикажешь?! Нет уж!
Действительно, в обществе где тринадцатилетие это неплохой повод для брачной ночи, пятнадцать с половиной - образец целомудрия.
А Элиса сейчас ослепительно юна и красива... И она требует своё - то, что считает своим по праву! Сначала в сторону полетел пояс, разъединив платье на две половины; следом отправилась верхняя часть схожая с блузой, обнажив небольшие дерзкие груди. А за ними и юбка-плисс...
Ульрику просто не оставляли места для отступления. Что-то ещё пыталось противиться в нём, предупреждало о чём-то... но Эли решительно ухватилась за простыню и потянула его за собой, на кровать, на себя.
... Эти «несколько минут» «поболтать» растянулись на значительное время. Тайза стоящая на дверях (одна; лакеев она прогнала сразу) и против воли слушая долетающие до неё звуки, то покрывалась красными пятнами, то бледнела, и чуть ли не в кровь искусала губы.
***
Прекрасно знакомая Ульрику красная с чёрным ливрея - кланяясь им, лакей по этикету довернул голову:
- Вас ожидают.
И Ульрик, вдруг, неожиданно для себя понимает, что он боится! Он так долго ждал эту встречу. Гадал, как всё случится, и что он ей скажет. Думал, как она станет смотреть и какую небрежную примет позу... Так почему же он сейчас чувствует себя нашкодившим щенком?! Почему прячет глаза в пол?.. С чего бы ему стыдиться своего поступка, перед той, которая играючи разрушает жизни и бросается судьбами?..
Из-за неё!.. умер дядька! Она!.. унижала его, Ульрика, перед всем Шотлэйндом! Благодаря ей!.. ему пришлось убивать, убивать и ещё раз убивать... И конечно его вина тоже в чём-то имеется. Может ему и не стоило тогда быть таким гордым... Но и она должна была... да... и тогда он ... тоже не стал бы... Хватит!!!
Твёрдым шагом, Ульрик вошёл в залу опередив Тайзу. Он был готов к поединку, он хмурился - то, в чём он провинился, её не касается. То, что он предал сегодня - он предал в себе! Ей, королеве снежной, нет и не будет до этого дела.
Но он вошёл и попал в луч её взгляда... и увидал, как , вдруг, что-то там гаснет... Как интерес, как что-то живое, то, с чем она его ожидала, утухает, сменяясь на высокомерное равнодушие.
Что-то там крылось ещё в глубине её глаз, Ульрик не понял, не смог прочесть. Одно только было ясно - сначала, его встречала та, с которой они плыли в танце... Сейчас же, опускаясь на колени под её холодно-безразличным взглядом, он вдруг понял, что утратил своё перед ней право на дерзость, на несгибаемость...
- Тайза, - безлико позвала Госпожа воительницу, преклонившую сбоку от Ульрика правое колено (Что? Тайза имеет рыцарское звание?). - Тайза, кого я просила тебя привести ко мне?
Пауза.
- Ульрика Шелли, Высокая, - шепчет дева.
- Я ждала воина, будущего рыцаря, Тайза, - небрежно, как маленькой девочке втолковывает Госпожа. - А ты что притащила? Чужое имущество?.. Собственность?!. На ней вон метка стоит...
- Не собственность! И не имущество! - раздался из-за спин звонкий голос. Резко и зло процокали по паркетной мозаике каблучки вошедшей Элисы. - Встань на одно колено Ульрик.
Это ему. Звучит как приказ.
Ульрик, слегка прибалдев от подобного поворота дел, поднимает ногу в упор.
- Он не имущество! Он мой Спутник. Я объявляю об этом в твоём присутствии! - Гнев в голосе пятнадцатилетней девчонки слышен отлично... и Госпожа, спокойная как скала, без всяких эмоций сносит такое её поведение. Разве что смотрит этак презрительно-насмешливо.
- Ооо, - тянет Высокая. - Может ещё и в мужья возьмёшь?