- А ты хороший, - Выдала она неожиданно, и видимо через это определение он для неё перешёл в разряд тех, кому дети доверяют и говорят «ты»: - Я - Элиса. А как зовут тебя?
Ульрик странное имя; Натали - тоже не из местных имён. А вот Элиса, ну это вообще что-то непонятное. Хотя Ронрейвы в родстве с самой Госпожой, а там всё позволено...
- Ульрик, - представился он улыбнувшись. - Руку целовать?
- Давай, - живо согласилась она и засмеялась. - Мне ещё рано целовать руки, я ещё маленькая. Но очень хочется.
Ещё совсем ребёнок, а некая взрослость слишком уж явно проглядывается в ней. Удивительно - Ульрик, знавший её всего ничего, уже готов носить её на руках. Нелепо? Вероятно, сказывается её схожесть с пропавшей сестрой. А ещё тут какая-то внутренняя схожесть, что-то подсказывающее ему, что эта девочка, так же как и он, тоже, слишком хорошо знает что такое одиночество... Наверно отсюда в ней и эта ранняя взрослость. Родственная душа.
Встали, всё как положено, друг против друга. Ульрик шутливо-изысканно принял протянутые элисины пальчики, коснулся губами. Девочка по всем правилам исполнила книксен.
- Я объявляю тебя своим рыцарем! - важно провозгласила она, и просительно поинтересовалась:
- Можно?
- Можно, - улыбнулся Ульрик, и получил маленький батистовый платочек, как знак благоволения.
- Платье не запачкаешь? - заметил он, когда они снова уселись на траву, вглядываться в ленивое движение водной глади.
- Не страшно, - отмахнулась Элиса, и с лёгким пренебрежением уточнила: - Тайза конечно переполошится, лекцию прочтёт... как обычно.
- Твоя воспитательница?
- Она самая, - покривилась девочка, и неожиданно, совсем другим тоном прошептала: - Как красиво... да?
Но кивнул, и они некоторое время так и сидели, молча впитывая неповторимый вкус дивного утра... утреннего блаженства.
Необычная девочка. Девочка, сбежавшая ни свет ни заря от своей няньки к реке, в лес. Ей здесь не место. Как впрочем и ему - разве не так? Все его сотоварищи со «вчера» отходят, - старики «за встречу», молодые «за прекрасных дам»...опять же, перезнакомиться требовалось, если кто ещё с кем не знаком. А Ульрик не стал. И не в шраме понятно дело.
- Ульрик, а ты не рассердишься, если я попрошу тебя кое о чём? - Какая-то мысль, пришедшая в белокурую головку, ей явно не давала покоя.
- Давай, - согласился он. Решительность, с которой она подходила к любому интересующему её вопросу наверняка стоила многой крови её воспитательнице.
- Только ты не ругайся, - повторно предупредила она на всякий случай. Она, конечно, играла во «взрослую», как и всякая девочка её лет.
- Обещаю, - поддержал он.
Элиса собралась с духом и выпалила:
- Пригласи меня на балу на танец! - И поторопилась объясняя: - У нас ведь из девчонок, никто-никто ещё... Все обзавидуются!
Да... С точки зрения Кодекса...
В Кодексе вообще такого нет!
А раз нет, - значит неприемлемо. Рыцарь танцующий с девочкой...
Но, во-первых, Ульрик ещё не совсем рыцарь. А, во-вторых, на Кодекс ему... с колокольни. По его мнению, главный Кодекс, должен лежать в сердце... И может, где-то, кто-то, вот так как и он сейчас для Элисы, сумеет сделать что-нибудь приятное для несчастной Натали.
- Первый танец твой! - утвердил он, и усмехнулся услышав вскрик радости, увидев как расцвела девочка.
- Ты мой друг - навсегда! - провозгласила она клятвенно. - Обещаю, что тоже исполню твою самую заветную просьбу! - и поправилась: - Ну, когда выросту. Клянусь.
Ульрик только улыбнулся. Малышка ещё вырастет и ещё узнает цену обещаниям. Дай Бог, чтобы в ней осталось что-нибудь от нынешней девочки с её чистотой, добротой и непосредственностью. На её обещание он конечно внимания не обратил. Милые девчоночьи игры.
Вот так, сидя у речки, они проболтали до тех пор, пока за Элисой не пришла её няня... Статная, высокая - с Ульрика ростом - дева; шатенка с короткой жёсткой косой-хвостиком, при мече и в этаком кожаном полумужском костюмчике, с тонкими латными накладками гравированными вензелями.
Мда... Только глянув в пылающие глазищи, Ульрик проглотил все шутливые и нет слова. Да и ему тоже пора было уже возвращаться.
До замка Ронрейва добрались быстро. Огромный как небольшой город, замок заполнен людьми. Гости съехались со всех тридцати трёх кланов Северного Шотлэйнда и общее их число оказалось значительно. Вместе с наследниками родов, тех, кто старше четырнадцати лет, подготовленными к посвящению в рыцари, прибывает глава рода, старшие дамы и дочери достаточно взрослые чтобы быть представленными обществу. И почти все стараются устроить себе сопровождение по пышнее - не безопасность ради, а пыли в глаза пустить. Конечно, всю ту шушеру «для понта» к аристократии не допустят, но и за воротами не оставят.