— Что — то внутри? — поинтересовалась она, протянула и тут же отдернула руку.
— Нет. Позади, — сказал я.
Когда квартиру приводили в порядок, комод передвинули. До того он стоял на несколько футов правее. То, что я увидел, немного выступало за корпус комода слева и сверху, хотя большей частью все еще находилось позади него. Я взялся за комод и сдвинул его вправо — на то место, которое он занимал раньше.
— Все равно ничего не вижу, — сказала Флори.
Я взял ее за руку и растянул проекцию Логруса, чтобы Флори тоже увидела то, что видел я.
— Как… — она подняла другую руку и провела по прямоугольному контуру на стене. — Выглядит как… дверь.
Я вгляделся в тусклую черту гаснущего пламени. Ясно было, что эта хреновина недавно была наглухо запечатана. Со временем стык рассосется совсем и исчезнет.
— Это и есть дверь, — ответил я.
Флори потащила меня обратно в гостиную и принялась осматривать стену с другой стороны.
— Ничего, — объявила она. — Сквозь стену она не ведет.
— Дарю гениальную идею, — сказал я. — Она ведет куда-то еще.
— Куда?
— Туда, откуда пришла тварь, которая убила Джулию.
— Открыть можешь?
— Буду стоять перед ней и пробовать, — сказал я, — пока не допробуюсь.
Я вернулся в спальню и вновь осмотрел стену.
— Мерлин, — сказала Флори, когда я отпустил ее руку и сделал первый пасс, — а ты не думаешь, что сейчас самое время связаться с Рэндомом, рассказать ему, что произошло, и, может быть, позвать Джерарда прикрывать тылы, — на случай, если ты откроешь дверь?
— Конечно, так и нужно сделать, — согласился я. — Только я этого делать не буду.
— Почему?
— Потому что Рэндом меня туда не пустит.
— Может, он будет прав?
Я опустил руки и повернулся к ней.
— Рад сообщить, но этот раунд ты выиграла, — сказал я. — Давно пора все рассказать Рэндому. Я, должен признать, слишком долго откладывал. А сейчас сделай вот что: возвращайся в машину и жди. Если через час я не выйду, свяжись с Рэндомом, расскажи ему все, что рассказал тебе я… и об этом тоже расскажи.
— Ну, не знаю, — сказала она. — Если ты не появишься, Рэндом меня живьем съест.
— Расскажешь ему, что я уперся как осел и ты ничего не смогла поделать. Успокойся, поразмышляй — и ты поймешь, что так оно и есть на самом деле.
Флори надула губы.
— Так не хочется оставлять тебя одного… хотя и идти с тобой мне вроде незачем. Противотанковая граната нужна? — она полезла в ридикюль.
— Спасибо, обойдусь. Зачем ты их таскаешь?
Флори улыбнулась.
— В этой тени я их ношу постоянно. Полезные штучки — иногда. Ну ладно, я иду ждать.
Она легонько чмокнула меня в щеку и отвернулась.
— Если не появлюсь, попробуй связаться с Фионой, — сказал я. — Расскажи ей нашу историю. Она может подкинуть несколько дельных мыслей на этот счет.
Флори кивнула и удалилась. Я подождал, пока закроется дверь, и сосредоточился на мерцающем контуре. Очертания его выглядели достаточно однообразными — лишь кое-где на них заметны были утолщения, участки поярче или потусклей. Я медленно провел правой ладонью вдоль контура примерно в дюйме от стены и ощутил тепло и слабое покалывание. Само собой, на более ярких участках покалывание было сильнее. Я рискнул предположить, что здесь печать менее надежна. Отлично. Скоро я точно узнаю, можно ли пробить эту фигню, но наступление начать надо именно отсюда.
Я все плотнее оплетал руки Логрусом, пока эйдолоны не стали такими, как я хотел, — подвижными, как кольчужные перчатки, твердыми, как сталь, чувствительными, как язык. Я поднес правую руку к ближайшему утолщению на контуре — приблизительно на уровне бедра — и коснулся. Старое заклинание слабо пульсировало под пальцами. Я сузил отросток, примерился, сделал его еще тоньше, потом еще — пока он не протиснулся в щель. Пульсация стала сильной и ровной. Я повторил процедуру на левой вертикали контура — только чуть выше.
Я стоял, ощущая силу, что запечатывала проход, и тонкие паутинки отростков вонзались в ее структуру. Я попытался сместить их — сначала вверх, потом вниз. Правый проскользнул в обоих направлениях немного дальше, чем левый, но тоже быстро увяз в стене. Я подкачал энергии из Логруса, радугой переливавшегося во мне и передо мной, и влил эту энергию в перчатки, — лишь только я сделал это, Логрус вновь сменил форму. Я еще раз попытался пошевелить отростками — правый скользнул вниз, наверное, на целый фут, прежде чем пульсация сдавила его; тогда я толкнул его вверх — и он поднялся почти до упора. Я попробовал проделать то же самое с левым отростком — он проскочил до самого верха, но когда я повел его вниз, он прошел, наверное, дюймов шесть от стартовой точки.