— Ах ты, сукин сын! — заорал я по-английски (хотя был уверен, что общий смысл фразы он уловил), бросил тело и влепил непрошеному помощнику хук справа. Мужик свалился, оставив клинок в спине моего поверженного противника. — Мне он был нужен живым!
Я схватил своего недавнего противника за плечи и поднял его в более удобное положение — насколько у меня получилось.
— Кто тебя послал? — спросил я его. — Как ты меня нашел?
Он слабо ухмыльнулся, изо рта у него потекла кровь.
— Здесь не подают, — сказал он. — Спроси у других.
И упал лицом вперед, запачкав кровью мою рубашку.
Я снял у него с пальца кольцо и прибавил его к коллекции чертовых синих камней. Затем поднялся и тяжело взглянул на человека, который заколол нападавшего. Еще два свидетеля событий помогали ему встать на ноги.
— Какого черта ты полез не в свое дело? — спросил я, подступая к ним.
— Спасал вашу поганую жизнь, — прорычал мужик.
— Черта с два! Твой удар может стоить мне жизни! Он был нужен мне живым!
Тут подала голос фигура, стоявшая слева от него, и я узнал голос. Женщина положила легкую ладонь на мою руку, которую — я даже не сообразил! — я поднял для нового удара.
— Он сделал это по моему приказу, — сказала она. — Я боялась за твою жизнь и не поняла, что тебе нужен «язык».
Я уставился на бледное гордое лицо, полускрытое капюшоном темного плаща. Это была Винта Бэйль, пассия Кэйна, которую последний раз я видел на его похоронах. К тому же она была третьей дочерью барона Бэйля, которому Янтарь обязан множеством пьяных вечеров.
Я сообразил, что меня бьет озноб, сделал глубокий вдох и взял себя в руки.
— Понимаю, — сказал я наконец. — Спасибо.
— Мне жаль, — сказала она.
Я покачал головой.
— Ты не знала. Что сделано, то сделано. Я благодарен любому, кто старается мне помочь.
— Я по-прежнему могу помочь, — сказала она. — Может, я неправильно истолковала этот случай, но, по-моему, ты все еще в опасности. Давай уйдем отсюда.
Я кивнул.
— Минуточку, пожалуйста.
Я снял Фракир с шеи мертвеца, и змейка быстро исчезла у меня в левом рукаве. Клинок, который мне достался, худо-бедно подошел к ножнам, так что я отправил его на место и поправил пояс, который сбился назад.
— Пойдем, — сказал я Винте.
Мы вчетвером зашагали обратно к Портовой. Привлеченные схваткой зеваки спешили убраться с нашего пути. Кто-то, вероятно, уже грабил оставленных нами мертвецов. Распалось все; и центра не сдержать. Но какого черта — я у себя дома.
V
Прогуливаюсь с леди Винтой и двумя слугами Дома Бэйлей. Бок по-прежнему болит после дружеской встречи с рукоятью меча. Под ярким от луны, ярким от звезд небом, сквозь туман с моря — подальше от Гробовой Аллеи. Действительно, удачно, что в столкновении с этими ребятами я заработал только ушиб — могли бы и изувечить. Как им удалось так быстро меня засечь после возвращения? Такое впечатление, что у Винты могут оказаться на этот счет какие-то соображения, а я был склонен ей верить — и потому, что немного знал ее, и потому, что она потеряла своего приятеля, дядюшку Кэйна, из-за моего бывшего дружка Льюка. К тому же от всего, что имело отношение к синим камням, тянулись ниточки к Льюку…
Когда мы повернули от Портовой дороги к берегу моря, я спросил у Винты, что у нее на уме.
— Я полагал, мы пойдем по Виноградной, — сказал я.
— Тебе угрожает опасность, — объявила Винта.
— По-моему, это очевидно.
— Я могла бы отвести тебя в городской дом моего отца, — сказала она, — или, если хочешь, мы проводим тебя обратно во дворец. Но если они знают, что ты здесь, то доберутся до тебя очень скоро.
— Ясное дело.
— Вон там стоит моя лодка. Можно проплыть вдоль берега и к утру добраться до загородной усадьбы отца. Ты исчезнешь. Те, кто ищет тебя в Янтаре, будут сбиты со следа.
— Думаешь, во дворце небезопасно?
— Может, и безопасно, — сказала она. — Только там-то тебя вычислить проще всего. Пойдем со мной — и все будет по-другому…
— Я исчезну, а потом Рэндом от одного из стражников узнает, что я направлялся на Гробовую Аллею. Представляю, какой поднимется переполох…
— Можешь завтра связаться с ним через Козырь и сказать, что ты за городом… если карты у тебя с собой.