— Много учусь.
— Чему?
— Да так… разным вещам… Как-нибудь я тебя удивлю.
И снова, в который уже раз, я не просек — к нам подбежал излишне дружелюбный ирландский сеттер. Джулия положила ладонь ему на голову, сказала «сидеть» — и пес уселся. Он замер неподвижно, как статуя, да так и остался сидеть, когда мы ушли. Могу себе сейчас представить, что собачий скелет так и сидит там, возле выхода из супермаркета, словно образчик модернистской скульптуры…
А тогда все это не показалось мне чем-то заслуживающим внимания. Но в свете последующих событий…
В тот день мы катались верхом, я и Винта. Заметив утром мое растущее раздражение, Винта, должно быть, почувствовала, что пора слегка сменить обстановку. Очень верная мысль. Сразу после легкого ленча она предложила покататься по окрестностям, и я немедленно согласился. Мне нужно было еще немного времени, чтобы подумать — перед продолжением игры во взаимные вопросы и ответы. Что ж, погода хороша, окрестности — привлекательны…
Наш путь лежал по извилистой лесной тропинке, которая в конце концов вывела нас к северным холмам, откуда открывался вид на неровно и накрест расштрихованные земли — до полного солнцем моря. А небо полно было ветра, и облачных арок, и птиц… Винта, кажется, не намеревалась отправиться в какое-то конкретное место, и меня это вполне устраивало. Пока мы ехали, я вспомнил визит в винодельню в Напа-Вэлли, и, когда мы натянули поводья, чтобы дать лошадям отдохнуть, я спросил:
— А вино по бутылкам у вас разливают прямо в имении? Или это делают в городе? Или в самом Янтаре?
— Не знаю, — сказала Винта.
— Я думал, что ты выросла здесь.
— Я никогда не обращала внимания.
От замечания о замашках патрициев я удержался. Если она не шутила, было непонятно, как она могла проморгать такие вещи.
Впрочем, Винта заметила недоуменное выражение на моем лице и тут же добавила:
— По-разному бывает. Последние несколько лет я жила в городе и понятия не имею, где именно разливают по бутылкам вино сейчас.
Хорошая увертка — не придерешься. Я не собирался ловить ее на этом, но почувствовал, что неожиданно на что-то наткнулся. Это ощущение подкреплялось тем, что на этом Винта не остановилась. Она продолжала болтать о том, что вино рассылается по всей стране в больших бочонках — и зачастую так и продается. С другой стороны, существуют мелкие заказчики, которые хотят получать товар в бутылках… Через некоторое время я просто перестал слушать. С одной стороны, это говорила дочь виноторговца. С другой — я мог бы и сам придумать то же самое. И не проверишь. Такое впечатление, что она старалась подпудрить мне мозги и что-то скрыть. Но что?
— Спасибо, — сказал я, когда Винта сделала паузу, дабы перевести дух. Винта подарила мне странный взгляд, но намек поняла и продолжать не стала.
— Если все, что ты мне рассказала раньше, — правда, то ты должна говорить по-английски, — сказал я, перейдя на этот язык.
— Все, что я рассказала тебе, — правда, — отозвалась она на чистом английском.
— Где язык учила?
— На тени Земля, когда ты учился там.
— Не расскажешь ли, чем ты там занималась?
— У меня было особое поручение.
— Поручение твоего отца? Или поручение Короны?
— Лучше я промолчу. Это лучше, чем лгать.
— Ценю. Разумеется, я должен был сообразить.
Винта пожала плечами.
— Значит, ты была в Беркли? — спросил я.
Она замешкалась, но потом:
— Да.
— Не помню, чтобы встречал тебя там.
Винта снова пожала плечами. Мне хотелось сгрести ее в охапку и как следует встряхнуть. Вместо этого я сказал:
— Ты знала Мег Девлин. Ты сказала, что была в Нью-Йорке…
— По-моему, по вопросам ты вырвался далеко вперед…
— Не знал, что мы снова играем в ту же игру. Я полагал, что мы просто беседуем.
— Ладно, в таком случае — да.
— Ответь еще на один вопрос — и, кажется, я смогу тебе помочь.
Винта улыбнулась.
— Мне помощь не нужна. Если из нас двоих кто и нуждается в помощи, так это ты.
— Может, я все-таки попробую?
— Давай, спрашивай. Каждый раз, когда ты задаешь вопрос, я узнаю от тебя что-то полезное.
— Ты знала о наемниках Льюка. Ты и Нью-Мексико посещала?
— Да, бывала там.
— Спасибо, — сказал я.
— И это все?
— Все.
— Ты пришел к какому-то выводу?
— Может быть.
— Не скажешь ли, к какому?
Я улыбнулся и покачал головой.
Этим я и ограничился. Несколько окольных вопросов о ее делах, которые я задал по пути, убедили меня, что я заставил ее задуматься: о чем я могу догадываться и к каким выводам прийти. Хорошо. Я постановил, что огонек должен тлеть. Мне нужно было противопоставить что-то ее скрытности в тех вопросах, которые меня интересовали больше всего, — это подтолкнуло бы ее к полному обмену информацией. Кроме того, я уже пришел к одному нетривиальному заключению относительно нее. Заключение не было окончательным, но, если оно было верным, мне рано или поздно понадобятся ответы на остальные вопросы. Так что не так уж сильно я и блефовал.