— Хаггер, шеф приказал наблюдать за ним при выезде и по возвращении.
Болан изобразил на лице мрачную улыбку и ответил:
— О'кей. Но я проверю его на дороге. Скоро стемнеет. А я не хочу куковать здесь в темноте, когда с цепи спущены ночные команды.
— Согласен. Не рискуй, Хаггер.
Собеседник Болана закончил сеанс связи на этой ироничной ноте.
Болан холодно улыбнулся и положил микрофон на место. Он взял ключи зажигания и открыл багажник. Девушка последовала за ним, заинтригованная только что услышанным разговором.
— Зачем вы это сделали? — с любопытством поинтересовалась она.
— Чтобы замести следы, — объяснил Болан. — Когда остальные, не дождавшись возвращения своих дураков, примутся за поиски, они будут искать их в другом месте, но не здесь.
— Да, — глухо отозвалась Сара.
Она отошла в сторону, чтобы не мешать Болану грузить окровавленные трупы мафиози в багажник и засыпать свежим песком лужи крови на дорожке. Покончив с этой работой, он захлопнул багажник, сел в машину и отогнал ее за сарай.
Возвращаясь в дом, он почувствовал себя легким, сильным, ловким и понял, что вновь обрел былую физическую форму и боевую готовность.
Он залечил раны и был готов к встрече с врагом.
Почти готов.
Сара все еще стояла на том месте, где он ее оставил.
— Что теперь, мистер Болан? — спросила она.
— Будем ждать возвращения фермера и драгоценного груза, который он везет из Манхэттена, — мягко ответил ей Болан.
Солнце уже скрылось за багровыми облаками, когда Бруно въехал во двор фермы.
Сара бросилась ему в объятия, из ее глаз выкатилось несколько слезинок, затем она снова убежала в дом.
Горячо пожав руку Бруно, Болан спросил у него:
— Все прошло нормально?
— Как и предполагалось, сержант, — ответил румын, и лицо его осветилось усталой улыбкой. — Груз лежит вместе с моими инструментами.
— Ты все получил?
— Да. Но... этот Мейер... Ты мне не сказал, а я не знал, что у него ампутированы обе ноги. Но он...
— Неплохо устроился, правда? — мягко спросил Болан.
— Да, как настоящий босс. Кстати, он передал тебе сообщение. Он сказал, что в последние дни оборот в его бизнесе увеличился. Он продал оружие абсолютно незнакомым ему людям. Он сказал, что перекинулся с ними парой слов и ему сообщили, что теперь вербуют людей прямо на улице. Он также добавил, что за всю свою жизнь никогда не продавал столько револьверов.
Болан горько улыбнулся:
— Пушки для Нью-Джерси?
— У Мейера сложилось то же мнение. Он думает, что в штате набирается целая армия. Потом я поговорил со вторым твоим другом. Он мне сказал... Подожди, идем в дом. Я все записал на клочке бумаги.
Но сначала они подошли к задней дверце фургона. Бруно открыл отделение для инструментов и внезапно уставился на Болана, впервые увидев его черный комбинезон.
— Откуда это у тебя?
— Сара пошила, — объяснил Болан. — Она славная девушка.
— Это меньшее, что можно о ней сказать, — поддержал его Бруно. — У Сары есть таланты, о которых даже она сама не подозревает.
Болан мог бы сказать Бруно, что его сестричка еще днем продемонстрировала ему некоторые из них, но сдержал себя и только сказал:
— У нас тут есть небольшая проблема, Бруно. Для Сары это было очень тяжелым испытанием. Мне пришлось прикончить двух типов, которые пытались грубо обойтись с ней. Сейчас они лежат в машине за сараем. Как только стемнеет, я вывезу их куда-нибудь подальше.
Бруно прищурил глаза и принялся вынимать инструменты из ящика. Разгрузив свое барахло, он стал подавать Болану груз несколько иного рода. Мак придирчиво осматривал каждую единицу из своего нового арсенала, что-то удовлетворенно бурча себе под нос. Чтобы все сложить на чердаке, им потребовалось 10 минут. Когда они вернулись в дом, Сара уже сварила кофе и ждала их, сидя за маленьким столиком у окна, что позволяло Болану наблюдать за дорогой, ведущей к ферме.
Наконец Болан попросил Бруно передать ему сообщение. Румын вытащил из кармана потрепанную записную книжку, и пока он листал ее, человек в черном комбинезоне медленно снаряжал обойму к «отомагу» зловеще поблескивавшими патронами 44-го калибра «магнум».
— Вот оно, — объявил наконец Бруно. — Ты не сможешь разобрать мой почерк, поэтому лучше я сам тебе его прочитаю.