Ядерные отходы иногда тоже взрываются при неправильном хранении. Небольшой взрыв, радиоактивное заражение части хранилища… Никто не виноват, а мне приятно. Ошибка была внесена по моей инициативе, я же не покидал границы Нью-Йорка.
И вот теперь стоит вопрос о нефтяных скважинах…
Когда «сланцевая революция» была в самом разгаре, в земле насверлили много дырок. Процедура простая. Делаешь заявку в Железнодорожную инспекцию, а именно она занимается выдачей разрешений на бурение в Техасе, получаешь ответ и начинаешь разведывательное бурение.
Когда стоимость нефти стала падать, закрылись многие компании, скважины законсервировали. А за такими видами работ и содержанием, в том числе и законсервированных скважин, надзирает Геологическая служба США.
То, что, в принципе, заброшенные и действующие нефтяные скважины и нефтепроводы можно использовать как оружие, показал опыт ведения боевых действий в Кувейте и Ираке. Когда поджигали, подрывали скважины. Но использовать их как тектоническое, геологическое оружие еще не доводилось. В теории – возможно. В теории возможно все.
В заброшенных скважинах много метана, сернистого газа. Если подорвать, получится эффект как при выходе большого количества радиоактивного газа радона. При подрыве на короткий промежуток времени территория будет немного заражена, что может осложнить тушение. Это хорошо. Мудро. Можно также заложить «специальное изделие», а это атомная мина, точнее ядерный фугас. Ну, если хотите, атомная бомба. Обнаружить сложно, скважины из-за радона «фонят».
Так что заброшенные нефтяные скважины вполне можно использовать для того, чтобы уничтожить целый район.
Под Техасом проходит геологический разлом. В Техасе и Луизиане имеются пять стратегических подземных нефтяных хранилищ, и хранится там 700 миллионов баррелей нефти. Вот бы их поджечь! И цена на нефть станет очень высокой, и боевая техника без горючего – памятник без постамента!
При грамотном расположении многих мин, как зажигательных, так и ядерных, по нужным точкам и подрыве сигналом со спутника, одновременно или каскадно, штата Техас и всего прилегающего к нему может и не быть на карте мира. Грамотный ход придумали мои начальники. Мне нравится. Просто. Эффективно. Элегантно.
Надо самому запомнить, что не стоит селиться в богатых нефтеносных районах. Бензин, может, и дешевле, а вот жить рядом с ядерной бомбой не стоит. Даже если бомба и твоя.
Конечно, было бы лучше взорвать Йеллоустонский вулкан, но кто же позволит бурить в национальном заповеднике. По расчетам института в Юте, в случае извержения этого гиганта части США вообще не будет, а вся остальная территория покроется пятнадцатисантиметровым слоем пепла. Но мне нужно в Техас. В Техас. И надо собирать информацию по этому участку, а не по дремлющему вулкану.
Многие вещи в США находятся в открытом доступе, точно так же как и информация о земельных участках. Не вся, но есть. Что же касается военных объектов, стратегических объектов, она очень скудная. И про этот участок было мало. Значит, тут замешаны государственные структуры, оберегающие свои тайны.
Спутниковые фотографии буровых работ были двухгодичной давности. На различных участках стоят буровые вышки, техника рядом. На некоторых снимках видны гидравлические насосные станции, которые нагнетали специальный раствор под землю для разрыва земляных пластов и последующей добычи нефти или газа, на других – просто буровые. Разведывательные или уже добывающие, непонятно. Рядом расположен городок с ничего не значащим названием Greenville (Гринвилл). Одно из самых популярных названий населенных пунктов в США. Почти в каждом штате есть такой городишко.
М-да, уж. Из Центра могли бы дополнительно сообщить и кое-что еще. Неспроста же они кинули меня из Нью-Йорка в такую глушь. Две тысячи миль. Это вам не через Гудзон перебраться, и ты уже в другом штате, в Нью-Джерси.
Поэтому и срочность, и неограниченные резервы. Правда, потом жестко спросят за потраченные силы и средства. При любом результате. Деньги казенные – отвечай, даже если сам их заработал. Ты – человек на государственной службе, значит, и все твое имущество, средства, здоровье, жизнь тоже на казенном учете. Все личное осталось дома. А в командировке – командировочное, казенное.
Думай, думай, голова, я тебе за это шапку куплю. На крайний случай – бейсболку. Думай!