Нефтеп кивнул.
— Да, магистр, — глубокомысленно ответил он.
— Поэтому будь хорошим парнем, спустись вниз, пока ты окончательно не испортил моё ночное зрение, и я не был вынужден выбросить тебя с балкона с громким криком тоски.
— О, конечно, мастер, — ответил Нефтеп, спускаясь вниз.
Ёви Санскраер надул щёки, сконцентрировавшись ещё раз. Калеп, к его чести, уже собрал гадальные линзы и был занят их фокусировкой на свете вдалеке.
— Ах, прекрасный вид, — произнёс Санскраер. — Калеп, может позволишь мне провести тонкую настройку? Или ты хочешь, чтобы я сидел здесь и тихо умер от старости?
— Н-н-нет, ма-магистр, — сказал Калеп. Он отошёл на шаг назад, позволив своему учителю наклониться к окуляру провидческого устройства.
Мерцающий свет действительно оказался сообщением, и весьма длинным, судя по всему. Магистр узнал личный знак фон Кордена в конце сообщения и огненный круг, символизирующий судебные костры охотников на ведьм. Ёви лизнул кончик пера стервятника и обмакнул его в чернила, записывая сообщения по мере его расшифровки.
АКТИВНОСТЬ МАННФРЕДА ПОДТВЕРЖДЕНА. КРЕСТОВЫЙ ПОХОД УЖЕ В ДОЛИНЕ. ПЫТАЕТСЯ ПОЛОЖИТЬ КОНЕЦ ТЬМЕ. ЛЮДЕЙ МАЛО. КРЕСТОВЫЙ ПОХОД И ТЕОГОНИСТ СКОРЕЙ ВСЕГО ОБРЕЧЕНЫ. ЗАПРАШИВАЮ ПОДКРЕПЛЕНИЕ. АЛЬТДОРФ. ТЕМПЛХОФ. ОТКУДА-НИБУДЬ.
ПРИШЛИТЕ ПОМОЩЬ. ФОН КОРДЕН.
Санскраер в течение долгой минуты вглядывался в пики на другом конце долины, прежде чем собрать свои вещи и спуститься вниз в конюшни.
Ветер стонал как умирающий, когда волшебники сопровождали Люминарк Коллегии к скале Темплхоф. Пара облачённых в доспехи стирландских ударных была запряжена в оглобли, медленно, но верно таща за собой военную машину по извилистой дороге.
Даже без боевых лошадей Коллегии, запряжённых в повозку, Люминарк был массивным. Наполовину колесница, наполовину огромный массив линз, устройство затмевало даже повозки сильванийской аристократии. Центральная кабина повозки была закрыта увешанной свечами крышей, на которой располагался круглый металлический помост с чугунной конструкцией. Восемь обручей из кованного серебра были присоединены через равные промежутки по всей её длине, выступая вверх над причудливой рамой и образуя нечто вроде телескопа. Каждый обруч содержал выпуклый диск из мерцающего стекла, которые искрились зеленовато-жёлтым в тусклом свете фонаря Калепа. Правильно настроенные линзы из колдовского стекла могли улавливать невидимые ветра магии и концентрировать их эфирную энергию в испепеляющие лучи света, которые могли сжечь целый город дотла.
Как только Люминарк взобрался на вершину извилистого пути, опоясывающего скалу Темплхоф, аколиты сняли защитные экраны и занялись регулировочными винтами и перенастройкой стеклянных линз. Санскраер нескладно напевал себе под нос, проводя измерения с помощью своих резонаторов и подвижных линз, указывая Калепу поворачивать колесо помоста на градус по часовой стрелке, затем на полградуса против часовой стрелки. Естественного света осталось очень мало, но с правильными заклинаниями даже переменчивый ветер Хиша можно было превратить из лёгкого дуновения в мощный луч. Нефтеп опасно балансировал на краю скалы, пытаясь протереть последнюю линзу из колдовского стекла мерлушковой тканью.
Считая, что настройка его удовлетворила, Санскраер поднялся по ступенькам, которые вели к верхней платформе кабины, и потянул за рычаги управления со вздохом удовлетворения.
Одинокая летучая мышь промелькнула в сумерках, траектория е полёта казалась полностью случайной, когда она кружила над скалой. Выражение лица Санскраера омрачилось. Он произнёс древнюю фразу на языке Неехары, достигнувшей крещендо, когда он резко потянул за рычаги. Машина застучала, прежде чем луч магического света выстрелил из линз Люминарка. Мгновение спустя обугленные крылья, кружась, приземлились у ног Калепа.
— Х-х-хороший выстрел, м-магистр, — произнёс юный аколит, подняв брови.
— Вам спасибо, Мастер Суленхейм, — ответил Ёви, убирая соринку с чугунной рамы Люминарка. — Противные маленькие шпионы, вот кто это существа. Хотя до того, как всё это закончится, я боюсь, летучие мыши, с которыми мы встретимся, будут больше.
Полночь приближалась, а закодированное сообщение мага всё ещё мерцало в ночи. Каждый импульс для обычного человека мог показаться далёкой вспышкой молнии, но мог быть истолкован, ясно как день, специалистом в данной области искусства.