Без сомнения это был Маннфред фон Карштайн.
— Унбероген! — прокричал Волкмар и задул в Рог Сигизмунда, отправляя алтарных боевых лошадей вперёд. — Зигмар Унбероген!
Боевой клич был подхвачен толпой верующих, которая бросилась вперёд через холмистое поле. Разорванные души кричали и царапали себя от нетерпения погибнуть, в то время как талабхеймские гвардейцы маршировали вперёд с мрачными лицами. На левом фланге люминарк со звоном заехал на низкий холм, откуда открывался оптимальный вид на поле боя по суждению светлых магов, распевающих в унисон на борту машины.
Облака над головой разразились низким рокотом, и Молот ведьм добавил свой голос к грому, когда дождь превратился в ливень. Пушечное ядро устремилось во тьму, врезавшись в основание замка и обрушив каскад каменной кладки на толпящихся внизу.
Толпа пошатывающихся трупов спускалась с холма по направлению к гвардейцам, их рты изрыгали опарышей, а пальцы скребли воздух. Справа мокрые от дождя скелеты начали отрывистое движение через поле в неуклюжей синхронизации.
В центре боевых порядков нежити Маннфред начертил что-то в воздухе длинным когтем, когда призраки женщин спустились с башен, чтобы присоединиться к нему. Вампир указал на Разорванные души, произнеся что-то злобное. В тени балюстрады боевого алтаря, фанатики состарились на десятилетия за считанные секунды. Некоторые из них слабо вскрикнули, когда иссохли, поседели и распались, словно прах, под дождём.
— Зигмар защищает! — закричал Волкмар, ударяя молотом по металлической раме амвона. На мгновение дождь вокруг Разорванных душ превратился в золото, и проклятие было снято, хотя многие выжившие уже согнулись пополам под внезапным весом лет.
Строй нежити был уже менее чем в пятидесяти футах. Стоны мертвецов, наступающих сквозь рассеивающийся туман, можно было услышать даже за раскатами грома. «Теперь время пришло»-подумал Волкмар. «Больше они не могут ждать».
Волкмар ещё раз задул в Рог Сигизмунда. За его спиной несколько ракет взмыло в воздух, потрескивая запалами. С оглушительным тройным взрывом артиллерийский залп сдетонировал высоко над полем боя, обжигающий свет взрывов озарил скользкую чёрную кирпичную кладку замка Штернист. Их освещение осталось таким же ярким, как и при первом взрыве, когда фосфорные ракеты начали парить на широких шёлковых парашютах. Свечение было настолько ярким, что поле боя стало видно ясно, как днём.
— Зигмар! — заорал Волкмар, щёлкнув вожжами боевого алтаря изо всех сил и посылая повозку вперёд. Вторя его боевому кличу, весь строй крестоносцев бросился сломя голову на стену мертвецов, движущуюся к ним. Боевой алтарь не останавливаясь пропахал толпу скелетов-мечников, раздробив полдюжины из них в щепки за секунду. Волкмар бил по черепам и костлявым запястьям под ним, когда неживые воины безрезультатно пытались его заколоть. Слева в сечу бросились Разорванные души, сокрушив ещё больше скелетов своими цепами. С освещённым полем боя и праведным огнём в жилах Зигмариты разили трупов с каждым ударом.
На правом фланге кавалерия с громом объехала по краю группу высоких холмов, чтобы выйти на полном скаку. Они врезались в массу тел, которая высыпала с подветренной стороны замка, трупы-марионетки были посланы, чтобы удержать всадников от главной линии фронта. Дюжина копий попала в трухлявые тела, боевые лошади затоптали своими тяжёлыми железными копытами всех, кто избежал их. Демигрифы кричали, когда царапали когтями, били и рвали, разбрасывая мёртвое мясо во все стороны. Верхом на зверях с орлиными головами альтдорфские грифиты Вайссмунда размахивали кавалерийскими алебардами, рассекая трупы по двое и по трое.
«Слишком рано»-безнадёжно подумал Волкмар. «Идиоты были остановлены слишком рано».
Тело капитана Вайссмунда было разорвано на две части, когда Маннфред выскочил из тени и проскакал мимо, полоснув мечом и изогнутым лезвием по животу грифита в брызгах крови. Рыцарь рейксгвардии, сражавшийся рядом с ним, вытащил меч и повернулся с криком, но бессмертный боевой конь вампира качнул своим тяжёлым черепом вбок к всаднику и с глухим лязгом выбил его из седла. Клинок Маннфреда снёс голову ещё одного грифита, удар был настолько мощным, что при прохождении сквозь шею даже не замедлился и погрузился глубоко в глотку коня. Вампир взвизгнул в экстазе, когда горячая кровь хлынула огромным потоком, его заострённая чёрная броня окрасилась в красный, как и его пасть. Люпио Блейз галопом понёсся к нему с опущенным копьём и молитвой Мирмидии на устах. Наконечник его оружия ударил лишь тень, когда Маннфред растворился в небытие с тёмным издевательским смехом.