Горст сплюнул чёрные искры, готовя следующее заклинание, но фон Корден накинулся на него раньше, чем он успел закончить. Он схватил некроманта за тонкие волосы обеими руками и резко потянул его голову вниз, чтобы встретить её со своим коленом на полпути, выбивая зубы и ломая челюсть в потоках собственной крови.
— Больше никаких заклинаний для тебя, Хельман, — ликующе произнёс фон Корден. За его спиной несколько пассажиров повозки поднялись и погрузили свои гнилые зубы в его бёдра, но охотник заблокировал боль усилием воли, достав кольцо из слоновой кости и приложив его к ладони. Он протянул обе руки вниз и зажал ими рот некроманта.
— Моя очередь, ублюдок. Изыди!
Обжигающий свет вырвался из глаз Горста, рта, ушей и носа, когда энергии белого кольца выжгли его изнутри. Некромант дико затрясся, но фон Корден держал его с мрачной силой, пока кожа Горста не пошла белыми трещинами, и магический свет не выжег его окончательно.
Под ногами фон Кордена телега превратилась в навозную кучу гнилой плоти и костей. Высвободив себя, охотник на ведьм поцеловал медальон, висящий у него на шее, не обращая внимания на могильную грязь, покрывавшую его перчатки.
— Это для тебя, Линн, — пробормотал он.
Вокруг фон Кордена под проливным дождём бушевала битва. На холме позади него Серебряные пули отчаянно стреляли в привидение в балахоне, которое летело к ним, подняв косу. Точные залпы стрелков проходили сквозь него без всякого эффекта. Кёрсер Бредт рявкнул команду, и его люди сорвали посеребрённые талисманы, которые они носили на шее, перезарядив и выстрелив в упор как раз в тот момент, когда изогнутое лезвие призрака сразило первого из них. Призрак взвыл и распался на части, когда благословлённые пули прошли сквозь него. Мгновение спустя отряд бесплотных рыцарей проскакал сквозь ряды стрелков, появившись у них за спиной, их косы мерцали, когда они забирали одну душу за другой.
Впереди остальные гвардейцы изо всех сил боролись с мертвецами, поднимающимися прямо из земли, когда Маннфред читал свои заклинания. Не только полусгнившие кадавры и трупы поднимались, чтобы сцепиться с выжившими в тесной рукопашной схватке, но и талабхеймские мертвецы в окровавленной униформе, которых они называли товарищами ещё секунду назад. Чувство отчаяния висело в воздухе, неизбежность, которая толкала людей на героизм и трусость в равной степени.
Здоровяк, который возглавлял отребье магов, поднял упавший знамя-знак с горы подёргивающихся мертвецов и изо всех сил размахнулся им на графа-вампира у того за спиной, сломав украшенный козлом знак о затылок его лысой головы. Брызнула кровь, но вампир едва зарычал, схватив мускулистого стирландца за шкирку и швырнув его на копьё рыцаря рейксгвардии, который нёсся на него справа.
За кучей трупов, оставшейся после Горста, фон Корден перезарядил пистолет последней серебряной пулей. Теперь силы вампира превосходили их числом — по крайней мере три к одному, судя по всему. Ноги подгибались, а руки, держащие мечи, ослабевали, когда всё снова начало погружаться во тьму, осветительные ракеты Солнечного творца упали, а затем были потушены проливным дождём. С потерей кавалерии битва на истощение резко скользнула в пользу мертвецов. Зелёная молния сверкнула над головой, когда крики боли и умирающих людей заглушили раскаты грома. Что ещё хуже, Маннфред был на пике своего могущества.
Охотник на ведьм приготовился к последней атаке, когда сияющий поток света, идущий с запада, прокатился по полю боя. Он распространялся словно ртуть, стекая в землю в, казалось бы, случайных местах. Мгновение спустя земля затряслась, словно мех раненого зверя.
Внезапно, каким-то чудом, земля разверзлась в сотне разных мест. В этот раз из неё поднялись не мертвецы, но похороненные символы веры. Украденные символы в виде молота, стальные волчьи тотемы Ульрика, монеты Морра, даже бронзовые солнца Мирмидии вырвались из своих недавних могил и зависли на высоте головы по всему полю боя, каждый сиял грубой магической силой.
Фон Корден издал крик триумфа. Агенты Маннфреда закопали украденные символы глубоко, но не достаточно глубоко. Его сообщение предназначалось Карлу Францу по правде говоря, но план Санскраера передать его коллегиям магии принёс свои плоды в самый критический час. Очевидно, Бальтазар Гельт, Верховный патриарх и мастер изменения металла услышал об их тяжёлом положении и внёс свой вклад как раз вовремя.