— Правильно. Не следует вмешиваться в чужие дела. Я понимаю, что вы ведете игру. Поговорим серьезно. Мы здесь в первый раз. Альверс, Вайн и я. До нас доходили слухи о… — ему трудно было произнести незнакомое слово — о консульстве. До сих пор мы вели кое-какую торговлю с Селфриджем, но у нас не было контактов с жителями городов. Вы знаете, почему.
Бюркхалтер знал. Кочевники были париями, они избегали городов, если только не занимались грабежом. Это были люди, поставленные вне закона.
— Но теперь положение изменится. Мы не можем жить в городах, и мы не хотим там жить. Места хватает всем. Мы не знаем, зачем они создали эти… консульства, но мы согласны. До нас дошло слово…
И это тоже было знакомо Бюркхалтеру: речь шла о приказе Коди, который устно передавался по всем группам Кочевников, и они не осмеливались его ослушаться.
— Нужно уничтожить некоторые племена. Вы, впрочем, сами их убиваете, когда случается…
— Людоеды, — подтвердил Маттун. — Да, мы их убиваем.
— Но они составляют меньшинство. Остальные Кочевники и жители городов могли бы договориться и мирно сосуществовать. Мы хотим положить конец набегам.
— Да? Интересно, как?
— У нас много дешевых продуктов. Если зима выдастся холодной и если какое-то племя будет голодать, мы сможем ему помочь.
Вайн резко поставил стакан и злобно зарычал. Маттун успокоил его движением руки.
— Спокойно, Ампайр. Он не знает… Послушайте, Бюркхалтер, мы совершаем набеги, это так, мы охотимся, мы убиваем, все верно, но мы никогда не просим милостыню.
— Я имел в виду обмен, честный обмен. Мы не можем поставить силовые поля вокруг всех городов или подвергать вас бомбардировкам. Набеги нас раздражают, но на самом деле это не так серьезно. К тому же их становится меньше. Но если мы уничтожим причину ваших вторжений, то они прекратятся.
Он прочитал мысли Альверса. Алчные и порочные мысли, мысли голодного хищника, и еще возник образ спрятанного оружия. Бюркхалтер сразу же оставил Альверса. Лучше бы ему не знать того, что он прочел. Он хотел вызвать Альверса на откровенность, но следовало подождать Коди. Ведь в противном случае ему придется иметь дело еще с двумя Кочевниками, которые не могли знать, что замышлял Альверс.
— А что менять? — пробурчал Вайн.
У Бюркхалтера ответ был уже готов.
— Шкуры. Они в моде. — Он не стал говорить о том, что мода создается искусственно. — Меха, а также…
— Мы не индейцы, — сказал Маттун. — Вспомните, во что они превратились. Нам ничего не нужно, только если мы умираем с голоду…
— Но если бы Кочевники объединились…
Альверс ухмыльнулся и произнес тонким голосом:
— Когда-то объединившиеся в группы были молниеносно уничтожены: бомбовый удар. Нет, мы не будем объединяться!
— И все-таки в том, что он говорит, есть доля правды, — сказал Маттун. — Наши предки враждовали с городами. Но времена изменились. Вот уже семь зим, как мы едим досыта только потому, что отправляемся к югу, где урожай лучше.
— Моя группа не совершает набегов, — буркнул Вайн, в очередной раз наполняя свой стакан.
Маттун и Альверс выпили только по два стакана, ну а Вайн, казалось, обладал необыкновенными способностями.
— Конечно, — сказал Альверс, — но есть вещи, которые мне не нравятся: этот парень — Лысоголовый.
Вайн повернулся всем своим бочкообразным туловищем к Альверсу и посмотрел на него в упор.
— А что ты имеешь против Лысоголовых?
— Ты ничего не знаешь. А я такое о них слышал… — Альверс выругался. Маттун расхохотался.
— Будь повежливее, Кит Карсон. Мы же у Бюркхалтера в гостях.
Альверс пожал плечами, отвернулся, потом провел рукой под рубашкой, чтобы почесаться, и тут же Бюркхалтер поймал мысль о смерти. Это было похоже на камень, выпущенный из пращи. Бюркхалтер собрал всю свою волю в кулак, чтобы казаться бесстрастным, хотя он видел руку Альверса с револьвером.
Вайн и Маттун успели увидеть оружие, но не смогли вмешаться. Их ослепила красная вспышка, и тут же какой-то вихревой поток заполнил комнату. Когда их глаза снова привыкли к свету, они увидели, что в комнате появился еще один человек.
Серебряная маска закрывала его лицо, длинная черно-синяя борода спускалась на грудь. Плотно облегающий ярко-красный комбинезон подчеркивал его мускулистую фигуру.
Он подбросил револьвер Альверса вверх и тут же поймал его, расколол надвое, бросил обломки на пол и разразился громким смехом.
— Так что, перемирие не соблюдается? — грозно спросил он. — Жалкий червяк! Альверс, мы выбьем из тебя охоту взяться за старое.