Взрыв, сопровождаемый ослепительно яркой вспышкой, пронзил его мозг; это было похоже на падение гигантского метеорита. Сначала он решил, что успел нанести себе удар и что эта вспышка — его смерть в том виде, в котором она видится изнутри. Потом он понял, что удар нанес Алленби. Он почувствовал, как нож выпал из руки, колени подогнулись, а потом больше ничего… ничего очень долгое время.
Когда он пришел в себя, то увидел Алленби, стоящего на коленях рядом. Над ними возвышалась машина, холодная, блестящая, искажающая все, что отражалось на ее поверхности. Дверь была открыта. Все казалось странным и непривычным.
— Как дела, Джеф? — спросил Алленби.
Коди посмотрел на него. Напряжение, которое накопилось в нем, выплеснулось с такой силой, что те, кто мысленно его поддерживал, отшатнулись от него, словно обожглись.
— Мне очень жаль, — сказал Алленби. — За всю жизнь я прибегал к этому лишь три раза. Но это было необходимо.
Коди грубо сбросил его руку, лежавшую у него на плече, и попытался встать. Все вокруг поплыло.
— Кто-то должен был, — сказал Алленби. — Вы или кто-нибудь другой. Я знаю, это тяжело, но…
Жестом Коди велел ему замолчать.
— Хорошо, хорошо, — сказал Алленби, — но не следует из-за этого убивать себя. Убейте кого-нибудь другого. Убейте Джаспера Горна.
Что-то горячее обожгло мозг Коди. Он сидел неподвижно, пока эта новая мысль проникла в него: «Убить Джаспера Горна». Да, хитер был Алленби. Теперь он смотрел на него, широко улыбаясь, без тени беспокойства на лице.
— Ну как, уже лучше? Вам нужно действовать, Джеф, действовать так, чтобы иметь перед собой цель. Вот уже несколько месяцев вы постоянно озабочены. Есть ответственность, которую можно нести только, если будешь действовать. Ну что ж, используйте ваш нож против Горна, но не против себя.
Коди засомневался.
— Да, — сказал Алленби. — Иначе он вас убьет.
— Ну нет, — произнес Коди, не узнавая своего голоса.
— Вы подвергаетесь риску. Убейте его, если сможете. Ведь вы этого хотите, хотя и не подозреваете этого. Убить кого-нибудь. Горн — вот теперь наша проблема. Это наш враг. Убейте Горна, но не убивайте себя.
Коди молча кивнул головой.
— Ну и прекрасно. Мы узнаем, где он находится, и дадим вам вертолет. Хотите увидеть Люси перед отъездом?
Алленби заметил, что Коди был взволнован, но сделав вид, что ничего не произошло. Те, кто мысленно поддерживал Коди, отступили и спокойно выжидали.
— Да, — ответил Коди. — Я хочу увидеть Люси.
Затем, не говоря ни слова, он направился к двери.
Только из-за Джаспера Горна и того, что он представлял собой, Лысоголовые не знали ничего об операции «Апокалипсис» и о страшном вирусе. Только машина хранила ту тайну, о которой ничего не знали ни Джаспер Горн, ни другие параноики. Они говорили себе: «Почему бы не убить всех людей, пока они сами нас не убьют? Почему бы нам не ударить первыми, чтобы спасти нашу расу?»
Трудно было ответить на эти вопросы, а вот Джаспер Горн мог извлечь из этого выгоду. Не зря же у параноиков был предводитель, и им был именно Джаспер Горн. Что он знал о подземных убежищах? Во всяком случае то, что они существуют, но он не знал, где они находятся. Несмотря на шлемы Немых, которые были у всех телепатов, укрывшихся под землей, он знал кое-что о том, что там происходило. Если бы ему было известно о существовании индуктора, он бы с большой радостью уничтожил его. Конечно, он располагал какими-то сведениями о проекте «Апокалипсис» и делал все возможное, чтобы высвободить вирус, который уничтожил бы всех нетелепатов.
Ему было известно, как воздействовать на Лысоголовых. Если начнутся погромы, то вирус будет выпущен и пойдет странствовать по свету. Если требуется убить врага ради того, чтобы выжить самому, для колебаний нет места. Но если врагом является ваш брат…
В этом и заключалась разница. Лысоголовые считали обычных людей своими близкими родственниками. Для параноиков же они были волосатыми нечеловеками, которых следовало уничтожить. Джаспер Горн прикладывал все усилия, чтобы вызвать волнения, чтобы спровоцировать погромы, чтобы, наконец, Лысоголовые уничтожили с помощью вируса всех этих волосатиков. И Горн развил активную деятельность в децентрализованном обществе, основанном на страхе, на страхе, унаследованном со времен Большого Взрыва. Сейчас общество колебалось, не зная, быть ли ему снова централизованным или, наоборот, стать более децентрализованным. На страхе и недоверии были основаны отношения между людьми и между городами. Как можно доверять кому-то, если ты не знаешь, о чем он думает?