– Спасибо. – Элизабет сняла куртку и протянула ее Джеку. Потом взяла теплую бутылочку и пошла в гостиную. Джек отправился следом за ней.
Кэрол отдала ей Дженни. Элизабет уселась в кресло и принялась кормить Дженни, рассказывая о рождественской елке, которую они купили.
– Через год она уже сможет поехать с нами… – раздался мужской голос.
Элизабет резко подняла голову и увидела, что возле ее кресла стоит Джек.
– Я не знала, что ты здесь.
– Боялся, вдруг Дженни подумает, что мы о ней забыли, – пошутил Джек. – А через год мы не оставим ее дома. Возьмем с собой.
Джек уселся на подлокотник кресла и продолжал говорить с Дженни. Большие голубые глаза малышки с интересом смотрели на него.
Элизабет тоже слушала Джека, вопреки всему надеясь, что его слова сбудутся. Что через год они все вместе поедут за рождественской елкой. Что они увидят Санту и напишут список рождественских желаний.
У нее такой список желаний был уже готов. Элизабет желала, чтобы ее мужем был Джек, а не Реджи. Джек охотно признал бы свою дочь, в отличие от Реджи. И относился бы к детям и жене внимательно.
Элизабет никогда не понимала Реджи, зная лишь одно – она больше никогда не выйдет замуж. Да и как она могла решиться на такой шаг после того, как ее первый брак был настоящей катастрофой.
В этом браке у Элизабет не было ничего хорошего, кроме детей.
Теперь она сможет заботиться о них так, как они того заслуживали. Быть такой матерью, какой она всегда хотела быть. Теперь, когда деньги перевели на ее имя, она сможет не работать до тех пор, пока Дженни не пойдет в школу.
Элизабет заметила, что Дженни выпила всю бутылочку. Она убрала бутылочку, похлопала малышку по спине и дала ей срыгнуть. Потом встала с кресла и отнесла малышку наверх.
Когда она вернулась, ее сын уже спал на плече своего дедушки. Элизабет нагнулась, собираясь взять его на руки и отнести наверх, но Джек остановил ее:
– Я отнесу его наверх.
– Но его нужно раздеть. Я поднимусь вместе с тобой.
В комнате Брейди Элизабет нашла его пижаму и переодела сына. Утомленный мальчик даже не проснулся.
– Как он крепко спит! – сказал Джек.
– Да, – с улыбкой сказала Элизабет.
– Как ты справлялась, когда была беременна Дженни?
– Мы редко куда-то ходили… – призналась она.
– Реджи не приезжал тебя повидать?
– Нет. Он вообще редко бывал дома, особенно когда я забеременела во второй раз.
– Почему?
– Потому, что Дженни была ему не нужна.
Она накрыла Брейди одеялом и нагнулась, чтобы поцеловать его на ночь.
– Тебе помочь убраться на кухне?
Она покачала головой.
– Кэрол уже все сделала за меня.
– За это ей и платят.
– Это мне нужно платить ей жалованье.
– Нет, это, дело
Тома. Элизабет улыбнулась.
– По-моему, он ею интересуется.
– Что ты имеешь в виду?
– Он сказал мне, что женился бы на ней, если бы не чувствовал себя так плохо. Но, кажется, теперь он чувствует себя намного лучше…
– Да, Том стал явно бодрее.
– Мне нужно поговорить с ним о квартирной плате.
– Даже не мечтай! Он хочет обеспечить тебя и детей. Ведь это его сын не обеспечивал тебя и детей. И потом, кто будет готовить, если ты собираешься платить за жилье?
Она пришла в замешательство.
– Я, конечно.
– Но мы не можем разрешить тебе и готовить, и делать уборку. Конечно, если ты будешь платить за то, что здесь живешь.
Вечер был таким прекрасным! И вот теперь Джек снова начал на нее давить…
– Подожди минуту, Том, прежде чем ответить, – сказал Джек. – Элизабет говорит о том, чтобы платить за жилье, а дополнительно к этому еще готовить и убираться в доме.
Том нахмурился.
– С какой стати тебе это все делать?
Она попыталась не обращать внимания на Джека.
– Теперь, когда у меня есть деньги Реджи, я должна платить за проживание.
– Мне не нужны твои деньги, Элизабет! Но мне бы хотелось, чтобы ты продолжала готовить… Уж очень вкусно у тебя все получается!
– Но…
– По-моему, этот спор закончен. – Джек схватил Элизабет за руку. – Ты не можешь спорить с Томом.
Элизабет вырвалась.
– Мы бы не спорили, если бы ты нас не перебил!
– Я не стал бы вас перебивать, если бы ты рассказала историю целиком. А теперь, Лиззи…
– Не называй меня так! – взвилась Элизабет.
– Не могу поверить, что в твоей семье тебя не называли Лиззи!
– У меня не было никакой семьи! Меня забрали у матери, потому что она была… наркоманкой. Мне было пять лет, когда я видела ее в последний раз! Я даже не знаю, кто мой отец!