— У нас такое в порядке вещей, — пояснил парень перед тем, как исчезнуть на сцене, — вон, глядите, «меценат» нашей примы. Юки вообще великая мастерица дурить мозги богатеям. Не первый, и не последний!
Взгляд коррехидора переместился на стоящего в противоположной кулисе мужчину с букетом. Тот охорашивался перед старым, повешенным с наклоном зеркалом: пригладил волосы, поправил дурацкие, совершенно не идущие ему бакенбарды, тронул белоснежную бабочку на шее. Зачем-то проверил запонки на рубашке.
«Должно быть, дорогие, — усмехнулся про себя коррехидор, — потерять опасается.»
Его наблюдения за содержателем примы балетной труппы, танцевавшей на сцене под печальные струнные аккорды в короне из ковыля, прервало появление чародейки. Та, воровато оглянувшись по сторонам, вылезла из люка и отряхнула платье.
— Дело сделано, — шёпотом доложила она, — я спрятала соглядатая на бревне, что поддерживает сцену. Уверена, никто там его не увидит. Пришлось, правда, ещё и отпугивающее грызунов заклятие поставить. Побоялась, вдруг наш сахар сожрут. Теперь только ждать.
— А как мы узнаем, что в святилище что-то происходило? – спросил Вил, придерживая покачнувшееся от их шагов дерево из фанеры.
— Предусмотрела обратную связь, — гордо сообщила девушка, — у меня в голове что-то навроде колокольчика звякнет, когда соглядатай увидит то, на что заклят.
— Уже уходите? – запыхавшийся от быстрой ходьбы администратор снова возник у них на пути, — может, хотя бы второе отделение посмотрите? Там у нас такая кульминация! Асано Юки делает тридцать пять фуэте! И всё это сама, безо всякой магической поддержки. А то, знаете, как бывает? – он доверительно приглушил голос, потому как мимо них потянулась публика в ресторацию театра, из чистой скромности именуемую буфетом, — прикупит артист амулет, либо заклятие, что даёт ему временные способности, и полагает, будто бы это – решение всех проблем. Но, господа следователи, у нас такое не работает. Ну, выполнит балерина долгий прыжок, или оперник возьмёт ноту, прежде ему недоступную, так либо связки растянет и полгода ногу поднять не сможет, либо горло сорвёт. Нет, ваше сиятельство, я вам прямо сказу, наш Гёзеками подобных жульничеств не терпит, ему натуральный, врождённый талант подавай, и даже не уговаривайте меня попробовать ваши магические прибамбасы, — он покачал головой, хотя Вилохэд был далёк от мысли склонять администратора к подобному.
— Увы, — сказал коррехидор, — дела призывают меня в иные места сегодняшним вечером, да и смотреть спектакль с середины – потерять половину удовольствия.
— Надеемся завтра вас снова увидеть, — сладким голосом проговорил Сайн, при этом в его глазах промелькнуло странное выражение, которое не укрылось от Рики, — наши двери всегда открыты для вас.
— Не думаю, ближайшие несколько дней я буду занят. На мне же не одно расследование смерти Финчи висит, — коррехидор подавил зевок, — столько всяких бумаг, да ещё дела клана…
— Сочувствую, от всей души сочувствую, — проговорил администратор, изобразив понимание, — мне самому покой лишь во сне снится.
— Господин администратор, — раздался откуда-то капризный женский голос. Они уже успели выйти в фойе, — почему в вашем баре закончилось розовое вино? Доколе зрители будут обделены? Я, между прочим, заплатила за билет, и требую, чтобы ко мне относились с подобающим уважением!
Тирада принадлежала женщине в модном сером платье с веером в руке.
— Простите, господа, что не могу достойно проводить вас до выхода, — Сайн приложил руку к груди и поклонился артистическим поклоном, который наводил на мысль о его сценическом прошлом, — улаживать конфликты и неприятности – моя главная обязанность. Мадам, — воскликнул он с преувеличенным восторгом, — дирекция театра приносит вам наши самые искренние извинения. Если вдруг в кладовой закончилось розовое вино с южных островов, во что я ни на сэн не верю, я велю подать вам желаемое из моих личных запасов. Я, извольте ли видеть, такой же поклонник сего славного утончённого напитка.
Вил и Рика так и не узнали, чем же завершилась эпопея с розовым вином. Они вышли в вечер, пахнущий цветами белой акации и влагой из где-то вдалеке прогремевшего ливня.
Сигнал от соглядатая сработал следующим вечером, точнее уже ночью. Рика мгновенно проснулась, время было за полночь. Она сгоряча попыталась тут же установить зрительный контакт с сахаром, что был ею спрятан на стропиле, но безуспешно. То ли ей не хватило знаний и сил, то ли заклятие соглядатая не предусматривало такой возможности. Чародейка чуть не пережгла внутренние магические цепи, устала до чёртиков, и в итоге не смогла заснуть до утра.