— Это Харуно Сакура, мы с отото были с ней в одной команде, она обучалась у Цунаде-химе, то-чан. — тут же предоставила информацию лидер Ликориса.
— Она его девушка? — наклонив голову, поинтересовался Минато, улыбаясь.
— Хм… Да-да, так! — задумавшись на секунду, Узумаки младший тут же закивал, а Сакура огрела его по голове подбородком, начиная кричать. Нао же приблизилась к отцу, шепча на ухо:
— Нет, но в отото влюблена довольно милая девушка. — яркая улыбка отразилась в этой фразе, наполненная теплом.
— О, это прекрасно. — Минато также ярко улыбнулся, радуясь за сына, которого окружали действительно хорошие люди.
— На-а-ао-о! — крик прервал семейную идиллию, заставляя девушку закатить глаза и скрестить руки на груди, перед ней встал Хаширама. — Ты оказывается не воскрешённая?! — послышался хлопок со стороны Тобирамы, который ударил себя по лбу, также закатывая глаза. — Серьёзно?! — Сенджу старший схватил её за плечи, начиная трясти в разные стороны.
— Хаширама, отпусти меня уже, даттебане! — ударив его в живот ногой, крикнула с гневом Узумаки, смотря на него с яростью. — Ты чем смотришь?! Какие у меня глаза? Кожа? Ты слепой что-ли?!
— Хнык… — слёзы появились на его глазах, заставляя девушку скорчиться и сделать шаг назад, это был запретный приём со стороны первого хокаге, ему она могла противостоять только вместе с Дарой-куном. — Уа-уа… Нао-химе меня ненавидит за невнимательность. — в глубине его глаз крылось веселье и проницитальность, о чём девушка прекрасно знала, но видя его слёзы просто не могла быть спокойна…
— Минато, ты быстр, как и всегда. — пробормотал старик, который заставил Узумаки прищуриться в презрении.
— Моя дочь уже превзошла меня. — тепло произнёс блондин, на него посмотрел Тобирама, а после произнёс:
— Эта чертовка всех превзойдёт, раз уж жива, просто не обращай на неё внимания.
— Закрой пасть, Тоби-чан. — Ки вырвалась из тела Узумаки, её волосы поднялись вверх, она с гневом смотрела на бесячего шиноби на поле боя. — Ты всё такой же сварливый старик, даже смерть не помогает.
— Тебе будто помогла.
— Я-то? — девушка прикрыла глаза, уворачиваясь от странной атаки, на том месте, где она стояла ранее появился небольшой кратер. — Ну, ты прав, на меня всё также охотятся. — вены вздулись у Сенджу младшего, заставляя раздражённо улыбнуться.
— Интересно, сдохнуть по-настоящему ты можешь или нет?
— Хочешь весёлую жизнь на том свете? — Нао наклонила голову, спрашивая это с ядовитой улыбкой, не заметив, как оба приблизились к друг другу, они нанесли пару ударов, после чего почти что начали бой, пока Хаширама не крикнул:
— Вы двое, я сейчас позову Мадару! — указав на двоих пальцем, он крикнул это с победным тоном, потому что знал, что Нао-чан остановит этот человек, а Тоби сам успокоится, если нет… лучше не думать.
Вдруг послышался звук чего-то летящего сверху. Хаширама, Тобирама и Нао посмотрели в эту сторону со скукой, последняя со страхом. Вскоре прилетел Учиха Мадара, на лице которого была натянутая лыба, а глаза выражали некую усталость, однако… Он пронзительно посмотрел на троицу шиноби, крича, словно на рефлексах:
— Я ждал тебя, Хаши… Нао? — его лицо вдруг изменилось, мужчина выпрямился, нахмурившись, а после прищурив взгляд.
— Йо, Мадара, — махнула рукой девушка, вновь не замечая, что подражает Хатаке, — я тут… это… ну… — Узумаки волновалась, потому перебирала пальцы рук и отводила взгляд. — снова немного ожила… да, точно, тебане! — её глаза зажглись, посчитав вдруг, что оправдание ничего так. — Ожила! — наконец поняв, что сказанула, она закричала, хватаясь за голову и краснея, садясь на корточки. Хаширама громко рассмеялся, схватившись за живот.
— Нао-чан, ты кажется помолодела не только физически, но и душевно! — его улыбка была яркой, что невольно напомнила кое-каким шиноби улыбку Гая, когда тот говорил о силе юности.
— Закрой рот! — рявкнула в смущении девушка, отрываясь от собственной паники, потому что не знала, как начать нормальный диалог с Мадарой. — Ты сказал, что позовёшь его, если мы не прекратим ругаться, даттебане! — указав пальцем на первого хокаге, с яростью крикнула лидер Ликориса.
Наруто и Минато смотрели с натянутой улыбкой на это представление, конечно оба впервые видели её такой, даже Минато, который её только увидел… Курама где-то в подсознании сказал Узумаки, что скоро война закончится, потому что эти четверо наконец собрались, а если рядом с ними есть четвёртая принцесса, то её странные силы приведут к перемирию, у неё тоже были свои странные силы, но действовали на определённых личностей.
— Узумаки… — лицо Учиха потемнело, его глаза хмуро смотрели вниз, на девушку, которая тут же вздрогнула, после этого мужчина спустился вниз, появляясь рядом с ней, — Какого чёрта, Нао?! Ты должна восстанавливаться, а не использовать чакру! — глаза Мадары выражали искреннее волнение, он резко поднял её и закинул на плечо, бормоча себе под нос ругательства на девушку, а после недовольно посмотрел на Хашираму и крикнул: — Лечи её! Она пострадала в прошлой битве, блядь! — не сдержался от ругательств мужчина, пока наконец не услышал тихий смех за своей спиной от Узумаки.
— Я-то переживала… — тихо прошептала она, после чего переместилась к отото и размялась. — Дара-кун, со мной всё в порядке, можем поболтать в гендзютсу, если хочешь. — девушка показала на прорези маски, предлагая ему затянуть её в иллюзию, прекрасно зная, что он будет не против.
— Хн. — Мадара быстро оказался рядом, хватая её за локоть и притягивая к себе, их лица разделяли пару сантиметров, после чего Узумаки ухмыльнулась и затянула мужчину в своё подсознание, где она точно почувствует ложь, впрочем и сама не сможет соврать-то… И не хочет.
***
Мадара осмотрелся, видя вокруг себя достаточно уютное место. Поляна с беседкой посередине, на небе стояла ночь, звёзды светили так ярко, что невольно заставляли залюбоваться, однако кровавая луна немного напрягала. Мужчина хмыкнул, понимая, что клон Зецу не сможет подделать подобные детали. Вздохнув, он пошёл расслабленным шагом вперёд, где и находилась сейчас его драгоценная Узумаки, она сидела на диване и смотрела на него с улыбкой, той жуткой маски не было и наконец Учиха увидел её лицо, которое заставляло его сердце трепетать.
— С возвращением. — пропустив смешок, произнесла девушка, а после тяжело вздохнула и опустила голову, говоря тихим, но очень виноватым голосом: — прости меня, я поступила неправильно, тебане!
— О чём ты? — сыграв в её любимую игру, спросил брюнет, прекрасно понимая о чём идёт сейчас речь. Его сердце сжалось.
— Мне не следовало применять печатать ненависти и говорить те слова.
— Это было то, о чём ты думала? — сжав руки в кулаки, спросил Учиха, садясь напротив девушки наконец. Его сердце было взволнованно, ожидая её ответа в предвкушении, он ожидал всего, потому что эти слова сыграют важную роль прямо сейчас для их отношений.
— Не совсем. — Нао тяжело вздохнула, откидываясь на спинку дивана, Учиха заметил, как одинокая слеза скатилась по её щеке, совсем незаметно, но он увидел… — Просто… знаешь… Я так сильно люблю тебя, что… — Нао закрыла лицо руками, её дыхание стало судорожным, было видно, что она готова расплакаться. — я ненавидела весь этот мир за такую несправедливость, ненавидела тебя за то, что ты выбрал такой путь и… и всё это скопилось, да и печать, но… даже она не помогла, я люблю тебя настолько, что это способно… хны… хн… загасить даже ненависть… — она тихо заплакала, слегка содрогаясь.
Мадара почувствовал облегчение в груди, словно камень с плеч упал. Вздохнув, он улыбнулся, поднимаясь и подходя к самому дорогому ныне человеку и притягивая в объятия. Учиха наконец понял, что её ненависть столь смешна и такая детская, что невозможно было долго обижаться на неё из-за этого, хоть осадок и остался, и, возможно, он будет часто содрогаться при этих словах из её уст, но… Разве это так уж и важно? Пока она любит его настолько сильно, всё в порядке.