Юань Сиконг превосходил его ростом. Воспользовавшись этим преимуществом, он повалил его на землю и, залепив ему пару оплеух, зловеще произнес:
- Не смей никому говорить об этом!
Но этот мальчишка, не выказав ни малейшего страха, лишь закричал еще громче:
- Ты осквернил тело лошади и нарушил военный закон! – он с силой пнул Юаня Сиконга, даже не пытаясь хоть как-то задобрить его.
Они оба обозлились еще больше и, позабыв о боевых искусствах, начали мутузить друг друга, лежа на земле.
Прошлой ночью прошел дождь, и земля все еще была грязной и влажной. Вокруг загона раскис конский навоз, и вскоре эти двое превратились в два комка вонючей грязи.
Когда к ним подбежал Чжао Дайю, а с ним несколько телохранителей, увидев эту сцену, все дружно замерли от ужаса.
Эти двое все еще рвались в бой, когда их растащили в разные стороны сильные руки, но они так и продолжали брыкаться и махать ногами, стараясь достать друг друга.
- Ваша светлость! (1) С вами все в порядке? – охранники позеленели от ужаса.
Чжао Дайю рухнул на колени прямо в грязь, смешанную с конским навозом и, непрестанно кланяясь, запричитал:
- Ваша светлость! Ваш слуга заслуживет смерти! Ваш слуга заслуживет смерти!
Юань Сиконг посмотрел на Чжао Дайю, которого трясло от ужаса, и до него начало кое-что доходить. Он почувствовал, как у него мороз прошел по коже, и на него вдруг снизошло озарение – этот ребенок был младшим сыном Фен Цзяньпина! Это был Фен Е!
В общем-то, у него уже давно возникло ощущение, что этот ребенок ему смутно знаком. Но в тот день он видел его лишь с дальнего расстояния, к тому же, сегодня он был слишком обескуражен и никак не ожидал ничего подобного! Черт бы его подрал!
Фен Е указал пальцем на Юаня Сиконга и звенящим от гнева голосом крикнул:
- Взять его! Я порежу его на куски!
Чжао Дайю смотрел на Юаня Сиконга, и в его взгляде сострадание смешалось с ненавистью, ему хотелось завыть без слез.
Юань Сиконг остался совершенно спокоен и шепнул ему одними губами:
- Сожги останки.
- Его светлость ранен!
Охранники заметили кровь на шее Фен Е и мысленно простились с жизнью, молясь про себя, чтобы хотя бы их семьи не пострадали.
Фен Е, казалось, вдруг вспомнил о чем-то и показал на загон:
- Лошадь! Он осквернил тело лошади!
Юань Сиконг закрыл глаза.
***
Юань Сиконг очень хотел взглянуть на правителя Цзинъюаня поближе, но не ожидал, что его желание осуществится так скоро и подобным образом. Он весь был грязным, его волосы растрепались, под глазом красовался огромный синяк, из уголка губ сочилась кровь, а от одежды невыносимо несло конским навозом.
Разумеется, Фен Е пребывал в еще более плачевном состоянии. Во время драки он несколько раз ударился лицом об землю, и теперь все его лицо распухло.
Фен Цзяньпину было на вид лет сорок, это был очень энергичный и полный сил мужчина. У него был прямой нос, широкие густые брови и проницательный взгляд. Это был довольно привлекательный мужчина, который держался очень непринужденно. Он не производил впечатление злого человека, но в то же время казался грозным, и никто не посмел бы держаться с ним непочтительно.
Фен Цзяньпин посмотрел на Юаня Сиконга, стоявшего на коленях и боявшегося поднять голову, а затем перевел взгляд на своего сына, который был похож на комок вонючей грязи, и внезапно рассмеялся.
- Отец, ты что, смеешься надо мной? – обиженно воскликнул Фен Е.
Фен Цзяньпин лишь усмехнулся:
- Ты проиграл бой, как же мне над тобой не смеяться?
- Но он выше и сильнее меня! – не сдавался Фен Е.
- Верно. Ты видел, что он выше и сильнее тебя, а что папа учил тебя делать, когда враг сильнее тебя, и ты не можешь его победить?
Фен Е поджал губы и ничего не сказал.
- Бежать, - с улыбкой ответил за него Фен Цзяньпин. – Ты знал, что тебе не победить его, но все же напал на него. Это просто безрассудно. Однажды ты возглавишь солдат и поведешь их в битву, и, если враг окажется сильнее, ты не должен идти напролом, напрасно рискуя своей жизнью и жизнью своих солдат. Это недопустимо для полководца.
Глаза Фен Е покраснели, в его взгляде перемешались обида и злость.
- Мой Волчонок, подойди ко мне, - поманил его к себе Фен Цзяньпин.
Фен Е нерешительно приблизился к нему.
Фен Цзяньпин стер грязь с его лица и улыбнулся.
- Не плачь. Если ты заплачешь, я еще больше буду смеяться над тобой, и еще позову твоего старшего брата, чтобы он тоже посмеялся над тобой вместе со мной.
Фен Е заморгал глазами, пытаясь сдержать слезы, вот-вот готовые пролиться наружу, его маленькое личико выглядело довольно жалким.
Фен Цзиньпин перевел взгляд на Юаня Сиконга:
- Мальчик, подними голову.
Юань Сиконг поднял голову и с ужасом взглянул на него, чувствуя, как его сердце наполняется отчаянием.
Сначала он осквернил тело лошади, а потом избил сына правителя, и теперь только небеса знают, какая его ждет участь. Это было нешуточное дело, и теперь лишь оставалось молиться, чтобы не пострадала семья Юань.
- Ты сын начальника стражи Гуаннина Юаня Мао?
- Ваше сиятельство, ваш слуга всего лишь его приемный сын.
- Я слышал, ты вскрыл лошадиную тушу? – спросил Фен Цзяньпин и шутливо добавил. – Юань Мао плохо тебя кормит?
Юань Сиконг нервно сглотнул и спокойно ответил:
- Ваш слуга четыре года занимается разведением лошадей и считает, что, если понять расположение их внутренних органов, костей и кровеносных сосудов, их можно будет лечить от более серьезных заболеваний. У меня и в мыслях не было осквернить лошадь или использовать ее для еды.
Фен Цзяньпин приподнял брови и протянул руку.
Один из подчиненных протянул ему запачканную кровью книжицу, он открыл и, пролистав ее, удивленно спросил:
- Это все написал ты?
- Да.
- Ты...
Фен Цзяньпин не успел договорить, когда послышались торопливые шаги. Юаню Сиконгу не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что это пришел Юань Мао.
Юань Мао опустился на колени и громко сказал:
- Ваше сиятельство, я не сумел достойно воспитать сына! Позвольте мне понести наказание согласно военному закону!
Глаза Юаня Сиконга обожгло слезами, его сердце разрывалось от чувства вины. Он был так осторожен в течение этих четырех лет, но за последние несколько дней совершал одну ошибку за другой, и теперь не смел взглянуть Юаню Мао в глаза.
Фен Цзяньпин показал на Юаня Сиконга и сказал:
- Юань Мао, твой сын сначала осквернил тело лошади, а затем запугал и избил моего сына. Как по-твоему, какого наказания он заслуживает за свое преступление?
- Это зависит от воли его сиятельства. Я только прошу его сиятельство позволить мне понести наказание вместо него, помня о его юном возрасте!