От этого взгляда сердце Фен Е болезненно сжалось, но в то же время он ощутил еще бо̀льшее желание подавить его. Он не стал отдергивать руку, позволяя Яну Сиконгу кусать его. Эта боль, которую он ощущал, ожесточала его, делая его еще более безжалостным. Чем сильнее Ян Сиконг кусал его, тем более яростно он атаковал его тело, дрожавшее, словно лист на ветру.
Фен Е был подобен неутомимому зверю, который изливает свое бешеное желание на свою жертву. Под его натиском Ян Сиконг окончательно выбился из сил, боль постепенно притуплялась, а в глубине его тела начинало пробуждаться едва различимое удовольствие. После трех лет борьбы он уже почти успел забыть, до какого безумия Фен Е мог довести его в постели. И вот теперь, волна удовольствия подхватила его, проникая в каждую клеточку его тела. Он окончательно сдался и мог лишь прикрывать рот, стараясь, чтобы ни один постыдный звук не сорвался с его губ.
Пот и слезы смешались на лице Яна Сиконга, его темные волосы разметались в беспорядке. Яркие отметки, покрывшие его белую кожу, были подобны флагам на завоеванной территории, которую Фен Е продолжал покорять с удовольствием.
Он перевернул тело Яна Сиконга, заставив его высоко приподнять бедра. Его толстый, длинный, покрытый венами член безжалостно вонзился в покрасневшее влажное отверстие.
- Кричи! – приказал он. – Кричи!
Ян Сиконг уткнулся лицом в одеяло, его сознание затуманилось, он мог лишь беспомощно всхлипывать. Время от времени с его губ срывались развратные стоны, в которых наслаждение смешалось с болью, но этого было недостатчно, чтобы удовлетворить Фен Е.
- Кричи! – Фен Е обхватил член Яна Сиконга и, быстро двигая рукой, с еще бо̀льшей яростью атаковал его медово-сладкую дрочку, сводившую его с ума и заставляя Яна Сиконга тонуть в удовольствии вместе с ним. – Кричи! Дай мне услышать, как ты кричишь. Пусть все это слышат! Кричи!
Мощные бедра Фен Е быстро двигались, атакуя податливое тело, хлюпающие звуки ударяющихся друг об друга тел звучали слишком непристойно. Атакованный с двух сторон, Ян Сиконг дрожал с головы до ног, и его сдавленные стоны, касаясь слуха Фен Е, действовали на него, как афродизиак, но ему этого было мало.
Выйдя из тела Яна Сиконга, он встал и поднял его безвольное тело. Ян Сиконг на миг пришел в себя и испуганно обхватил его за шею, опасаясь свалиться вниз. Поддерживая своими сильными руками ягодицы Яна Сиконга и прежде, чем тот успел среагировать, он уже вонзился в него снизу.
- Ааа...
Тело Яна Сиконга опустилось вниз, и он почувствовал, как член Фен Е вонзается в самую глубину, пугая его. Его накрыло волной невероятного удовольствия, и он не смог удержаться от крика.
Фен Е прикусил его мочку уха:
- Да, кричи! Назови меня по имени!
Его мощные руки крепко сжимали тело Яна Сиконга, его твердый член по-прежнему вторгался в него.
- Фен... Е... - прохрипел Ян Сиконг. – Не надо...
- Не смей останавливать меня! – взгляд Фен Е был полон ненасытного желания. – Ты должен принять все, что я даю тебе!
Ян Сиконг был уже не на грани потери рассудка, он больше не мог сдерживать стоны. По мере того, как Фен Е увеличивал свой безумный натиск, удовольствие и боль, сплетаясь вместе, заставляли его то возноситься к облакам, то сбрасывали его в бездну. Позабыв обо всем на свете, он мог лишь принимать вторжение Фен Е и развратно стонать.
Той ночью Ян Сиконг сбился со счета, сколько раз Фен Е кончил в его тело, он также не знал, сколько раз сам терял рассудок и приходил в себя. Он плакал и умолял о пощаде, но в конце концов, был вынужден следовать за Фен Е в этом бесконечном море желания. Лицо Фен Е, искаженое ненавистью и страстью, которое он видел перед собой, на всю жизнь останется в его памяти неизгладимым воспоминанем...
***
После той ночи Ян Сиконг несколько дней горел в лихорадке и иногда даже бредил.
К счастью, в лагере был Юань Нанью, разбиравшийся во врачевании. Через несколько дней, после приема лечебных отваров и постоянного растирания его тела, жар постепенно спал, и Яну Сиконгу стало лучше.
Когда он пришел в себя, его сознание все еще не прояснилось ло конца, но после нескольких дней отдыха он смог найти в себе силы встать с постели.
Он до сих пор не мог забыть безумия той ночи. Преднамеренная месть Фен Е и пережитое им унижение вызывали негодование в его душе и разбивали ему сердце.
Наконец, он понял, что с того момента, когда они расстались три года назад, их отношениям действительно пришел конец. Тот Фен Е, который предстал перед ним сейчас, не имел ничего общего с тем Фен Е, который когда-то был добр к нему, заботился о нем, сумев привязать его к себе. Теперь это был просто Король Волков и ничего больше. Так какая разница, Ян Сиконг он или нет?
Он тоже, наконец, смог отпустить Фен Е. Он обманул Фен Е и использовал его, и Фен Е тоже не собирался проявлять к нему милосердия. В его глазах они оба сравняли счет, и отныне он тоже может с чистой совестью отпустить Фен Е. Как он сам и сказал, Шицзи умер, и его сердце тоже мертво, так зачем ему самому создавать себе неприятности? К чему доводить себя до отчаяния?
Он ведь давно уже понял, что в этой жизни нельзя ни к кому испытывать чувства. Это просто ненужная обуза, и хорошо, что больше ему не придется проходить через это. Когда Фен Е не станет в его сердце, тогда он сможет стать по-настоящему твердым и непоколебимым.
У него теперь есть Ю-эр, и он еще не добился исполнения своих честолюбивых замыслов. Пусть сейчас его жизнь ничего не сто̀ит, но пока он жив, не стоит останавливаться, а иначе, для чего он тогда вообще родился?
Когда Юань Нанью пришел к нему, он с трудом мог держаться как ни в чем не бывало.
Ян Сиконг уже успел прийти в себя и пережить эту боль и унижение, он спокойно сказал:
- Можешь не изворачиваться. Спрашивай, что хочешь.
Юань Наньюю пощупал его пульс и покачал головой:
- Я не хочу совать нос в вашие дела, но он был слишком груб. Ты... - он надолго замолчал, не в силах подобрать подходящие слова.
- Не нужно обследовать меня, - Ян Сиконг оттолкнул его руку. – Я сам в состоянии определить свое состояние. Со мной все в порядке.
- Ты тоже разбираешься в медицине?
- Самую малость, - Ян Сиконг неожиданно усмехнулся. – Ты же слышал обо мне много разных слухов, гуляющих по столице. Неужели не слышал о нашей порочной связи с Королем Волков?
Юань Нанью помолчал какое-то время и сказал:
- Поначалу я не воспринял это всерьез, но позже, наблюдая за Королем Волков, я обо всем догадался. Когда он говорил у тебе, он всегда...