В это же время он сделал еще кое-что, непонятное всем остальным.
- Сейчас сезон сбора осеннего урожая. Я слышал, что в Датуне очень сладкие абрикосы, особенно в округе Давань. И еще говорят, что у вас очень вкусная лапша с бараниной. Не мог бы брат Юй отвести меня в местный знаменитый ресторан, чтобы я мог попробовать ее?
- Неужели брат Ян уже бывал в Датуне? – удивился Юй Шенлан. – Откуда он может знать такие подробности?
Ян Сиконг с грустью улыбнулся:
- Один мой друг рассказывал мне об этом когда-то давно. А я до сих пор сохранил это в своей памяти.
Прошло уже семнадцать лет.
Иногда он даже жалел о том, что у него такая хорошая память. Он помнил почти все из того, что когда-либо говорил ему Фен Е. Говорят, умным живется тяжелее на этом свете. Наверное, это потому, что другие могут воспользоваться забвением, чтобы исцелиться от своих ран, а он не может этого сделать.
- Это ресторан «Цуньфен», давно и хорошо известный в Датуне. Я отведу туда брата Яна, чтобы он мог попробовать нашу еду. Что же касается абрикосов из Даваня, сейчас как раз собирают урожай. Я прикажу принести их брату Яну, чтобы он мог насладиться ими.
- Спасибо, брат Юй, - улыбнулся Ян Сиконг.
Юй Шенлан взял с собой Яна Сиконга, а тот в свою очередь, пригласил Фен Сяна, который охранял его, и они втроем, в простой одежде и пешком отправилисьв южную часть города.
В это время на землю уже опустились сумерки, но они издалека увидели двухтажное здание. В самом здании и снаружи было полно народу, а наверху можно было увидеть пожелтевшую вывеску с названием «Цуньфен». Уже издалека можно было почувствовать витающие в воздухе вкусные ароматы еды.
Юй Шенлан вручил несколько монет слуге и шепнул ему:
- Найди нам хорошее место.
- Оу, генерал Юй, вы вернулись? Прошу, пройдите сюда, вот ваши места, господа.
Они сели возле окна на втором этаже, перед ними поставили воду и чай, и вскоре принесли три чашки, в которых дымилась лапша с бараниной. Это были большие чашки, где в золотистом бульоне была видна белая нежная лапша, посыпанная зеленым луком, а на ней лежали тонко нарезанные полоски бараньего мяса. При одном взгляде на эту лапшу рот начинал наполняться слюной.
В дополнение к лапше им подали большие куски тушеной баранины в винном соусе и кувшин крепкого вина.
Юй Шенлан налил им выпить и сказал с улыбкой:
- Что ж, попробуйте скорее нашу прекрасную лапшу и наше крепкое вино, оно очень бодрит.
Ян Сиконг какое-то время смотрел на еду в своей чашке, а затем взял палочки и сразу набил себе полный рот.
Юй Шенлан с Фен Сяном смотрели на него во все глаза:
- Господин Ян, должно быть, очень проголодался.
Ян Сиконг сделал несколько глотков бульона, а затем схватил чашу с вином и разом осушил ее.
Он впервые попробовал вино, кторое пили на Северо-западе, и нашел его вкус пряным и бодрящим. Он уже отвык от крепкого вина, и сейчас у него на глаза навернулись слезы.
Юй Шенлан громко расхохотался:
- Что я вам говорил! Наше вино очень крепкое!
Ян Сиконг вытер слезы и сказал с улыбкой:
- Хорошее вино, и лапша очень вкусная.
Фен Е уже пробовал лучшие паровые булочки Гуаннина, а он отведал лучшую лапшу с бараниной во всем Датуне. Но у них нет возможности вместе отправиться на юг, где не бывает снега, полакомиться там жирной рыбой и полюбоваться на душистые цветы османтуса и высокие волны, которые стеной несутся на берег.
Можно ли считать исполненным договор, который выполнен лишь наполовину?
Да ничего подобного!
- 187 -
Ян Сиконг поскорее отправил в столицу письмо, и очень быстро получил на него ответ. Как он и ожидал, император Чжаову пришел в ярость, когда узнал требования Фен Е. Посоветовавшись с министрами, он также прислушался к мнению Яна Сиконга и для начала согласился восстановить имя семьи Фен, не уточняя, как именно он собирается это сделать, а также пообещал выдать Се Чжунженя на расправу Фен Е, не уточняя, когда именно он это сделает. В конце он приказывал Яну Сиконгу и дальше вести переговоры с Фен Е.
Что же касается поддержки племени Чахар и открытия конского базара, Мен До с Чжу Ланьтином при дворе, а также командующий Чжао поддержали это предложение. Как Ян Сиконг и думал, все прошло очень гладко.
Императорский двор собирался отправить левого помощника из Министерства Церемоний, чтобы вести переговоры с племенем Чахар. Он также планировал объединить Датун с Цяньчжоу в единую область и поставить над ней наместника, чтобы на землях Хетао вновь возродились пашни и сельское хозяйство.
Раньше в Цяньчжоу не было ни правителя, ни наместника, и всем управлял наместник Датуна. Однако, после смерти Фен Цзяньпина императорский двор намеренно подавлял прежних чиновников Датуна, и там до сих пор не было наместника. Разделение военной и гражданской власти полностью ослабило мощь армии Фен. Сегодняшний правитель Датуна, Ван Аньке, являлся наиболее вероятным кандидатом на пост наместника Датуна и Цяньчжоу.
Ван Аньке умел приспосабливаться к обстоятельствам, он был хорошо осведомлен и знал, кому сейчас принадлежит власть при дворе. Вступив в должность, он первым делом обсудил с Яном Сиконгом открытие конного базара и возрождение былого процветания в Хетао.
Ян Сиконг оценил обстановку в Датуне и в Цяньчжоу. Он уже сделал свое дело наполовину, но этого было недостаточно, чтобы Фен Е смог захватить эти земли с наименьшими потерями.
От разговоров было немного толку. Чтобы заставить императорскую армию перейти на сторону мятежников, для этого было только две возможности: первая – это поражение и капитуляция, вторая – у них должна быть веская причина сделать это.
Чтобы поднять восстание в Датуне и Цяньчжоу, потребуется и то, и другое.
Чтобы у войска была веская причина для восстания, и она была обоснованной, все должно быть разложено по полочками и выглядеть так, словно это воля небес и восстановление справедливости. Изавление монарха от «злых министров» тоже сгодится в качестве причины для войны. Мятежная армия Короля Волков выступила в поход против «злых министров», дабы искоренить зло от имени народа и ради его благополучия.
Но партия евнухов уже пала, и двор императора был очищен от скверны, и теперь этот повод начинал казаться притянутым за уши. На данный момент куда более привлекательной казалась красивая шахматная фигура, которую держал в руках Ян Сиконг – старший принц, правитель Чу, который был куда достойней титула наследного принца, чем его младший брат, принц Чен Чунь.
Пока есть Чен Му, можно обвинить Чен Чуня в том, что он неподходящий претендент на престол, и это может послужить причиной для того, чтобы войско вступило в поход. И самое главное, Чен Му мог призвать местных правителей, чтобы они присоединились к нему в деле восстановления справедливости. Без Чен Му, как только Фен Е обретет достаточно большую силу, чтобы угрожать правящей семье Чен, император Чжаову призовет себе на помощь правителей вассальных земель, и те объединятся, чтобы вместе напасть на него.