- Я слышал, что лишь немногим больше, чем ляодунская армия, но правитель Цзинъюаня посулил кое-какие выгоды армии Ляодуна.
- Если двор приказал отдать лошадей, мы не можем противиться приказу, - обеспокоенно произнес Юань Сиконг. – Но ведь все добрые лошади будут переданы в Датун, и что мы будем делать, если на нас нападет народ Цзинь?
- Все верно, - вздохнул Сю Ху. – Я не знаю, о чем думают наши правители. Хотя в Датуне очень напряженная обстановка и ойраты намного сильнее армии Цзинь, но все же двор оказался слишком несправедлив – сначала отказался от семи провинций Ляобея, а теперь отдает боевых лошадей в провинцию Датун, совсем не думая о том, каково теперь придется жителям Ляодуна.
Чжао Дайю приложил толстый палец к губам:
- Тссс. Об этом не следует говорить вслух. Сейчас в Датуне идет война, а в Ляодуне пока все тихо. У двора свои соображения.
Юань Сиконг был крайне встревожен. Хоть сейчас в Ляодуне и не было войны, но на них из-за реки поглядывал хищным взглядом неприятель, и приказ двора казался очень непродуманным, но они были совершенно беспомощны в такой ситуации.
После обеда Чжао Дайю позвал на свою лошадиную ферму самых опытных коневодов, чтобы всем вместе выбрать лошадей.
Сю Ху по-прежнему отвечал за отбор лошадей, а Юань Сиконг должен был выступать при нем в качестве советника, хотя, разумеется, советником он назывался лишь формально, и Юань Мао всего лишь хотел, чтобы он набрался опыта.
Отбор лошадей – очень трудоемкий процесс, требующий больших усилий. Красивая и дорогая лошадь далеко не всегда подходила под стандарты, определенные для боевых лошадей. От них также требовался покладистый нрав и способность к обучению, а также высокая физическая выносливость.
Например, если у лошади был крупный нос, значит, ее легкие тоже были объемными, такие лошади подходили для бросков на дальние расстояния. Расположение костей от позвоночника до таза и их структура говорила о том, легко ли лошадь набирает вес, а их болезни определялись при исследовании их морды и языка. Очертания мускулов позволяли судить о крепости костей, и их копыта тоже говорили о многом. Слишком крупные или мелкие, слишком тонкие или плотные копыта говорили о том, что лошадь не пригодна к бою.
После тщательного обследования лошадей заставляли пробежаться, чтобы принять окончательное решение.
При отборе лошадей требовались немалые знания, поскольку лошади различных пород различались между собой. Сю Ху и другие разводчики лошадей занимались своим делом не менее десяти лет, прежде чем осмелились заняться отбором боевых лошадей. Ведь от этого зависела жизнь солдат и благополучие всего народа Дашен. Разве в таком вопросе можно проявить беспечность?
Прошло уже немало времени, уже надвигались сумерки, и им предстояло вернуться в город.
Проходя мимо загона для больных лошадей, Юань Сиконг увидел полугодовалого жеребенка, который тихо лежал под навесом с понурым видом.
Один из работников фермы сказал:
- Этот жеребенок болеет уже больше месяца, наверное, он уже не вылечить...
- Позвольте нам взглянуть.
Юань Сиконг вместе с Сю Ху вошли в загон и долго осматривали его, прежде чем определили, что у жеребенка больные желудок и селезенка.
Мало кто умел разводить лошадей, и уж того меньше людей умели их лечить. Большинство лекарей, опираясь на свой опыт, могли лишь изготовить лечебный отвар, с помощью которого можно было лишь излечить легкое недомогание и небольшие травмы. Столкнувшись с серьезным заболеванием, трудноизлечимой травмой или хронической болезнью, лошадей просто убивали, чтобы сэкономить на корме.
Юань Сиконга очень огорчало такое положение дел.
Его мать была лекарем, унаследовав знания от своего деда. В детстве ему было очень любопытно, и он хотел перенять эти навыки от своей матери, но его отец был против. В то время, когда всюду распространилось конфуцианство, очень ценились ученые люди, и карьера чиновника пользовалась особым почетом. Позже, видя, насколько усердно он занимается, и как легко ему дается учеба, отец позволил ему учиться у матери в свободное время. На самом деле, он лишь поверхностно изучил различные методы врачевания, но при этом усвоил основы медицины и мог излечить простые болезни. Он всегда считал, что лечить лошадей не так уж и сложно. Если изучить их скелет, расположение кровеносных сосудов и органы так же, как и у людей, многим лошадям не придется умирать напрасно. По его мнению, существующие на данные момент книги по лечению лошадей не предоставляли исчерпывающую информацию.
Он жалел, что у него не было возможности разобраться с этим.
С древних времен свиней разводили для мяса, крупный рогатый скот для сельского хозяйства, а лошадей – для перевозок и ведения войны. Лошади были духовным орудием войны и важной составляющей торговли. Учитывая их ценность и незаменимость для государства, а также их высокую востребованность во время военных действий, во времена всех династий они пользовались особым уважением, и употреблять в пищу конину было запрещено. А теперь дела обстояли еще хуже. Желая иметь хороших лошадей, двор поощрял их разведение и строжайше запрещал употреблять их мясо в пищу, а мертвых лошадей обязывал хоронить с надлежащими почестями. Юань Сиконг всегда хотел вскрыть лошадь, чтобы на практике изучить искусство их врачевания, но Юань Мао был категорически против.
Увидев больного жеребенка, Юань Сиконг сильно расстроился. Если бы его удалось вылечить, он стал бы еще одним орудием в армии Ляодуна.
Понимая, о чем он думает, Сю Ху сказал с беспомощным видом:
- Боюсь, он не протянет и нескольких дней. А нам пора возвращаться.
Юань Сиконг отступил на пару шагов и пошел к выходу.
***
Следующие несколько дней Юань Сиконг провел на лошадиной ферме, помогая Сю Ху. Разумеется, как и сказал Сю Ху, жеребенок вскоре умер от болезни, и его тушу пока не успели убрать.
Юань Сиконг проходил мимо загона для больных лошадей и остановился там. В конце концов, они собираются отправить в Датун две тысячи боевых лошадей, которых удалось развести с таким большим трудом, и это еще больше подстегивало его желание научиться врачевать их должным образом. Пока Сю Ху был занят, он втайне нашел Чжао Дайю и начал умолять его отдать ему тушу жеребенка.
Чжао Дайю понимал, чего он хочет, он уже не в первый раз приставал к нему с подобной просьбой. Однако, препарирование лошади было оскорбительно для нее, это было запрещено императорским двором.
- Сиконг, оставь ты свою идею. Если твой отец узнает об этом, как ему это объясню?
- Дядюшка, эта ферма принадлежит тебе. Если ты сам никому не скажешь об этом, никто и не узнает.