- Ты все знал, и поэтому не позволял мне пойти с тобой, - холодно сказал Ян Сиконг.
- Я просто боялся...
- Ты боялся, что я замечу военные приготовления? – резко сказал Ян Сиконг.
Ше Чжун смотрел ему прямо в глаза и не говорил ни слова.
- Завтра Ю-эр приедет в Пинлян, и он уже выехал из Тайюаня. Когда ты в тот день уходил раздобыть сведения, ты уже узнал об этом?
Ше Чжун снова ничего не ответил.
- Ты все знал? -Ян Сиконг приподнял брови. – И ты намеренно скрывал это от меня? Ты не хотел, чтобы я узнал об этом, ведь так?
- И что ты сейчас можешь сделать? – холодно сказал Ше Чжун. – Ты наконец-то сбежал оттуда. Ты же не собираешься возвращаться обратно?
- Конечно, я не вернусь. Но Ю-эр мой брат, как я могу не переживать за него? Что еще ты скрыл от меня кроме этого?
Ше Чжун отвел глаза:
- Я боюсь, что ты окажешься слишком мягкосердечным... Солнце уже садится, идем.
- Постой, - Ян Сиконг вцепился в его одежду. – Расскажи мне все, что ты знаешь. Если не скажешь, у меня сердце будет не на месте.
Ше Чжун стиснул зубы:
- Если ты не собирешься возвращаться, что тебе это даст? Это лишь добавит тебе беспокойства.
С этими словами он развернулся и пошел прочь из города.
Ян Сиконг поспешил за ним следом, но не осмелился настаивать на своем, чтобы не привлекать внимания и не вызвать подозрений. Он лишь спросил:
- Ше Чжун, что тебе известно? Расскажи мне.
Но Ше Чжун остался глух к его просьбе.
Ян Сиконг взглянул на небо – солнце действительно клонилось к закату, и им нельзя было мешкать. Купив по дороге еще кое-какие припасы, они поспешили уйти из города.
И лишь, когда они покинули город, Ян Сиконг строго спросил:
- Ше Чжун, ты язык проглотил?
Ше Чжун внезапно обернулся и в ярости уставился на Яна Сиконга:
- Для чего тебе знать военную информацию? Ты беспокоишься за Юаня Нанью или за Фен Е?
- Он мой младший брат! – резко ответил Ян Сиконг. – Может, они собираются развязать войну с Чен Му, а я не могу даже знать об этом?
- А что тебе это даст? Если ты узнаешь, что у Юаня Нанью нет шанса на победу, что ты тогда будешь делать? Собираешься помочь ему?
- Во-первых, Чен Му может и не начать войну, - сказал Ян Сиконг. – А во-вторых, Ю-эр очень отважный и умный полководец. У него будет укрепленный город, в котором достаточно солдат. Даже если у Чен Му есть Шень Хесюань, у Ю-эра будет преимущество, и он не нуждается в чьей-либо помощи. Я просто беспокоюсь о нем и хочу знать военную обстановку.
- А что, если... он действительно нуждается в этом? – Ше Чжун посмотрел на Яна Сиконга глубоким взглядом. – На поле боя у стрел и мечей нет глаз. Даже если кажется, что проигрыш невозможен, всегда остается вероятность потерпеть сокрушительное поражение. Юань Нанью решил следовать за Фен Е, а это значит, что он поставил свою жизнь на кон. Ты и сам знаешь это в своем сердце и понимаешь, что твой брат может потерять свою жизнь в бою. И тут ты бессилен что-либо сделать, ведь так?
Ян Сиконг помолчал несколько секунд с ошарашенным видом и сказал дрожащим голосом:
- Я... конечно, я понимаю это.
- Люди не всесильны, и им не все подвластно, - Ше Чжун сжал плечо Яна Сиконга. – Оставь это все, не думай больше ни о чем, что связано с Фен Е.
- Но... - если Ю-эр действительно в опасности, я приду ему на помощь даже на краю света, - тихо сказал Ян Сиконг.
- Ты... - лицо Ше Чжуна побледнело.
Ян Сиконг схватил его за руку, чувствуя, как в его сердце растет зловещее предчувствие.
- Ше Чжун, ты что-то скрываешь от меня? Что еще ты знаешь?
Ше Чжун с мрачным видом отбросил его руку:
- Ян Сиконг, позволь спросить тебя – на что ты готов пойти ради своего брата?
- Ради меня он отправился на каторгу на Северо-запад, и я тоже готов отдать за него жизнь, - без колебаний ответил Ян Сиконг.
Ше Чжун тяжело вздохнул, на его лице появилось усталое и печальное выражение.
- Ше Чжун, в чем дело? Что ты скрываешь от меня?
- Фен Е... три дня назад он отправил Юаня Нанью, чтобы защищать эти три города – Пинлян, Фенсян и Циньян.
- Это я уже понял.
Ше Чжун закрыл глаза, видимо, смирившись:
- Но ему дали всего тридцать тсяч солдат.
Эти слова прозвучали, словно гром среди ясного неба, и Ян Сиконг почувствовал, как опустело его сознание.
Фен Е дал Юаню Нанью тридцать тысяч человек, чтобы защищать три города и противостоять стотысячной армии Чен Му?!
Ян Сиконг почувствовал, как в нем закипает кровь, и у него все темнеет перед глазами. Он пошатнулся, едва не упав на землю.
- Сиконг! – Ше Чжун торопливо поддержал его. – С тобой все в поярдке?
Ян Сиконг в ярости стиснул зубы, его глаза налились кровью, а на лице появилось убийственное выражение:
- Фен Е! Он вынуждает меня вернуться и угрожает мне жизнью моего брата! Он посмел шантажировать меня моим Ю-эром!
_______________________
1. Сыма Чжао - отец основателя династии Цзинь - Сыма Яня, III в. н. э.; образное значение – «честолюбец-предатель».
Ммм, по идее, Фен Е считает его "Нанью", который когда-то отправил "Сиконга" на смерть вместо себя. Откуда такая уверенность, что "подлый и вероломнй Нанью" пожалеет "Сиконга" сейчас? И как он вообще мог рискнуть "своим Сиконгом" и тридцатью тысячами солдат?
- 62 -
- Успокойся, - встревоженно сказал Ше Чжун. – Может, это просто его ловкий трюк. Все, что мне удалось узнать, это лишь примерные сведения. Что, если это его план, чтобы заставить тебя вернуться? Он не станет рисковать тремя городами.
- Да, скорее всего не станет, но он все еще использует Ю-эра, чтобы надавить на меня, - Ян Сиконг стиснул зубы. – Разве он не считает Ю-эра своим другом дества? Разве он забыл, насколько я коварный и безжалостный, чтобы рисковать своим «Сиконгом»? Почему он решил, что я вернусь из-за Ю-эра? Чего он добивается?
Красивое лицо Ше Чжуна помрачнело, словно небо перед грозой:
- Возможно, в глубине души он знает, кто из вас настоящий Ян Сиконг, но не желает в этом признаваться.
Эти слова пронзили плоть и сердце Яна Сиконга. Разве ему самому не приходила в голову такая же мысль? Фен Е так сильно ненавидел его, что даже не хотел признавать его личность. Он посмеялся в душе сам над собой:
- Возможно. Ему нужен только тот «Сиконг», который живет в его сознании, но не я.
- Есть и другой вариант, - Ше Чжун посмотрел на него пристальным взглядом. – Фен Е мог отправить вместо Юаня Нанью другого человека.
Глаза Яна Сиконга сузились, в его сердце уже был ответ:
- ... Юаня Шаосю?
- Верно. И тогда, кем бы ты ни был, Нанью или Сиконгом, среди братьев Юань будет один, который тебе небезразличен.
- Юань Шаосю, хаха, - рассмеялся Ян Сиконг. – Я не верю, что он мог не заметить полное отсутствие братских чувств между нами.