– Нет вопросов, – за всех ответил сержант Игонин, назначенный старшим группы.
– Тогда начинаем, – скомандовал Урядов и быстрым шагом прошел ко входу в мастерскую.
Дверь оказалась открытой, Урядову даже стучать не пришлось. Он вошел в помещение и оказался в узком коридоре. Коридор тянулся метров на пять и в нем не видно было ни единой двери. Пройдя по коридору, Урядов свернул за угол и попал в тамбурок размером в два квадратных метра, в центре которого находилась дверь. Она была приоткрыта, из-за двери раздавалось тихое пение. Урядов заглянул в просвет между дверью и стеной и увидел такую картину: мужчина лет сорока пяти, с пышной шевелюрой, стоял у мольберта и весело напевал незатейливый мотивчик.
Он стоял вполоборота к двери. Судя по выражению лица и по пению, настроение у мужчины было великолепное. На холсте Урядов разглядел летний пейзаж: деревья пышной зеленью расположились вокруг небольшого озерца с мостками и деревянной лодкой, привязанной к мосткам толстой веревкой. Мужчина самозабвенно водил кистью по холсту, время от времени вытирая кисть о ветошь. Синий халат, в который он был одет, даже со спины весь заляпанный красками, смотрелся на удивление гармонично с обстановкой комнаты и фигурой самого художника.
Урядов вошел без стука и остановился, не доходя пару метров до художника. В отличие от узкого коридора и малюсенького тамбура, комната-мастерская оказалась довольно больших размеров, не меньше пятидесяти квадратных метров. Все пространство комнаты занимали картины. Они висели на стенах, стояли на мольбертах или просто были прислонены к стенам. Вдоль одной из стен располагались открытые стеллажи, на которых художник хранил краски, растворители и холсты. Больше никакой мебели в мастерской не было, но в дальнем углу Урядов разглядел еще одну дверь.
Урядов стоял в комнате уже несколько минут, а художник так и не заметил его присутствия. Только когда позади капитана послышались шаги милицейского наряда, художник оторвался от работы и взглянул на дверь. Увидев Урядова, он не испугался, не вздрогнул от неожиданности, а весело улыбнулся и произнес:
– Пришли приобщиться к прекрасному?
– Не совсем так, – ответил Урядов и собрался представиться, но художник его опередил.
– Напрасно, здесь есть на что посмотреть и есть чем восхититься, – самоуверенно заявил он. – Вы когда-нибудь бывали на Тихом океане в шторм? Нет? Позвольте, я устрою вам подобное путешествие, не выходя из этой комнаты.
Художник отложил в сторону кисти и быстро перешел к противоположной стене, возле которой картины располагались особенно кучно. Он отставил в сторону пару картин и выудил из кучи то, что искал. Освободив ближайший мольберт, он водрузил на него новую картину, отошел в сторону и повернулся к Урядову.
– Вот! Истинный шедевр! Что скажете?
Урядов, не особый знаток живописи, взглянув на картину, подумал: «А этот парень не лишен таланта». На картине был изображен фрагмент океана: казалось, бушующие волны выплеснутся прямо в комнату и зальют ее ледяной водой. Он даже отступил на шаг назад. От взгляда художника не укрылась реакция незнакомца, он улыбнулся и произнес:
– Искусство – великая вещь, вы не находите?
«Если этот человек виновен в смерти актрисы, то он либо напрочь лишен страха, либо актер не хуже, чем художник», – подумал Урядов, а вслух произнес:
– Не скрою, впечатляет.
– Могу уступить за символическую сумму в двести пятьдесят рублей, – не моргнув глазом, заявил художник.
– Простите, но я здесь не ради покупки картин, – признался Урядов и добавил уже не для художника, а для патрульных, которые остались стоять за дверью, ожидая команды: – Входите, ребята.
Двое патрульных вошли в мастерскую и остановились у входа. Увидев людей в форме, художник нахмурился.
– В чем дело? Я что-то нарушил?
– Это мы и пытаемся выяснить, – ответил Урядов. – Гражданин Гуляев Вениамин Дмитриевич?
– Да, это я, – без былой веселости подтвердил слова милиционера художник и повторил вопрос: – В чем дело?
– Гражданин Гуляев, где вы были вчера в промежутке между двенадцатью часами дня и четырьмя часами вечера? – Урядов намеренно увеличил временной диапазон.
– Вчера? Здесь и был, – не задумываясь, ответил Гуляев. – Как и позавчера, и днем раньше. Как и все дни недели с понедельника по воскресенье включительно.
– Вы в этом уверены?
– Как я могу быть в этом не уверен? Я работаю в мастерской, здесь же и живу. – Гуляев чуть повысил голос. – С арендной платой у меня полный порядок, краски покупаю в магазине, а не у спекулянтов, в драки не вступаю, дорогу перехожу только на зеленый свет, так в чем же я провинился?