– Так значит, вы все-таки ждете гостей, – глядя на накрытый стол, прокомментировал Урядов. – Нехорошо обманывать представителя правоохранительных органов, гражданка Харитонова.
– Это вас не касается, – с вызовом проговорила Харитонова. – Говорите, зачем пришли и уходите.
Урядов взглянул на женщину. Лицо ее выражало силу и решимость, которых раньше не было, и тут до него дошло: она ждет Сутихина, вот почему так нервничает, вот почему всеми силами пытается выпроводить оперативника из своей квартиры. Выйдя сегодня из дома, Сутихин собирался к Харитоновой, но вмешательство милиции нарушило его планы. Только вот Харитонова об этом не знает, она все еще ждет, что Сутихин придет. Урядов решил проверить свою догадку.
– Он не придет, – спокойно произнес Урядов. – Сутихин не придет.
– Что? Кто? – Женщина пыталась справиться с волнением, скрыть смятение, но рука, охватившая горло, как только Урядов произнес фамилию Сутихина, выдала ее с головой.
– Вы знаете, о ком идет речь, – с тем же спокойствием повторил Урядов. – Сутихин не придет, потому что в данный момент он находится в камере предварительного заключения Москворецкого РОВД.
– Не понимаю, о чем вы. – Харитонова все еще пыталась взять себя в руки, но у нее плохо получалось.
– Понимаете, гражданка Харитонова. Понимаете лучше, чем я. – Урядов выдвинул из-под стола табурет. – Присаживайтесь. Думаю, разговор у нас будет долгий.
Урядов не ошибся, в квартире Харитоновой он провел больше часа, половину из которого потратил на то, чтобы убедить женщину рассказать правду о том, что связывает ее и вора-рецидивиста Гошика Сутихина. Рассказ женщины поразил Урядова: об уголовниках, не раз преступивших закон, он привык думать как о равнодушных, эгоистичных личностях, для которых собственные интересы всегда стоят на первом месте, и ему совсем не хотелось менять свои представления, но объективность требовала обратного.
С гражданином Сутихиным Харитонова познакомилась всего полгода назад. Когда он вышел на свободу, Харитонова подрабатывала сиделкой у его сына. Денег у жены Сутихина было немного, и все, что она могла себе позволить, это дважды в неделю приглашать медицинскую сестру для проведения необходимых процедур. Харитонова сочувствовала женщине, которой приходилось перебиваться с хлеба на квас, вязать мочалки и продавать их на рынке за гроши, лишь бы обеспечить больному сыну сносный уход.
О том, что ее бывший муж и отец ребенка сидит в тюрьме, она узнала только тогда, когда этот самый муж появился на пороге деревенского дома, в котором женщина поселилась пять лет назад, чтобы ее больной сын мог дышать свежим воздухом. Тот факт, что женщина, которой она так сочувствовала и помогала, чем могла, скрыла от нее истинные обстоятельства личной жизни, поначалу расстроил Харитонову. Но, подумав, она признала, что и сама не стала бы распространяться на эту тему, если бы ее муж, пусть и бывший, оказался преступником. Она не отказала женщине в помощи и ни разу за последние шесть месяцев не пожалела о своем решении.
Сутихин приезжал к больному сыну не чаще одного раза в месяц. Привозил деньги, минут двадцать играл с сыном и уезжал, но жизнь мальчика, как и его матери, существенно изменилась к лучшему. Харитонова по-прежнему приезжала к ним дважды в неделю, и в эти дни мать мальчика, как и прежде, ехала в Москву, чтобы продать пару-тройку мочалок и детских носочков. В деньгах они больше стеснены не были, хорошо питались и даже смогли позволить себе кое-что из мебели, но Сутихина понимала, что ее бывший муж в любой момент может исчезнуть так же внезапно, как появился, поэтому кардинально менять образ жизни не собиралась.
Все шло по накатанной колее, пока три дня назад Харитонову не ограбили. Она ехала в пригородном поезде, добираясь до Коледино. Когда она вышла на платформу, какие-то хулиганы вырвали из рук Харитоновой сумку и, прыгнув в отходящий вагон, исчезли. В сумке были деньги, шестьсот рублей, которые она сняла в сберкассе по дороге на электричку. Харитонова собиралась заменить черно-белый «Рекорд» на новую модель цветного телевизора «Рубин 401». Шикарная модель в пятьдесят девять сантиметров по диагонали, мечта домоседки Харитоновой, стоила ровно шестьсот рублей, и она долго не решалась снять со сберегательной книжки такую крупную сумму, которую копила не один год и планировала хранить «на черный день».
Несмотря на сомнения, она все же встала в очередь на приобретение цветного телевизора, ведь взять его просто «с полки» было невозможно. На покупку товаров роскоши, к которым относился телевизор, в магазинах устанавливалась очередь, в которой люди стояли годами, прежде чем получить вожделенный товар. Но вот знакомая продавщица из Центрального универмага сообщила, что на следующей неделе ожидается завоз новой партии телевизоров и она может договориться о том, чтобы Харитонову продвинули в очереди. И Харитонова решилась: дала свое согласие и сняла деньги в кассе.