Предполагаю, что Бэрронс признался в чем-то моему отцу, показал хорошие стороны своего характера, которых я еще не наблюдала, и это заставило наметанный адвокатский глаз Джека Лэйна посмотреть на Бэрронса иначе. Что бы там они не обсуждали, оно чудесным образом подействовало.
Остановившись на минутку в отеле, где папа забрал багаж, упаковку круассанов и кофе, мы провели время по пути в аэропорт обсуждая нашу с папой любимую тему — машины и новые проекты представленные на последних авто-выставках. В терминале я насладилась последним объятием, передала привет и свою любовь маме, пообещала скоро позвонить, и добралась до магазина как раз во время, к утреннему открытию.
Я хорошо провела день, но я уже знала, что жизнь дает пинка, именно, в тот момент, когда ты расслаблен и доволен жизнью.
К шести вечера у меня было пятьдесят шесть покупателей, я выбила чеки на впечатляющую сумму, и обнаружила, что обожаю быть продавщицей книг. Я нашла свое призвание. Вместо подавания выпивки и наблюдений как нормальные люди превращаются в пьяных идиотов, мне платили деньги за прекрасные истории, уводившие людей в мир полный тайн, драм и любви. Вместо разливания алкогольного анестетика по стаканам, я предлагала придуманные тоники для отвлечения от стресса, трудностей жизни и скуки.
Я больше не разъедала печень. Мне не нужно было наблюдать как лысеющие, среднего возраста мужики приударивают за хорошенькими юными студентками, пытаясь вернуть свои молодые денечки. Меня больше не заливали противными сопливыми историями как кого-то недавно и, зачастую, заслуженно бросили. Мне не нужно было больше смотреть на тех, кто изменяет своим супругам, писает прямо на пол, или целый день ищет с кем бы подраться. В шесть часов я должна была, счастливая и довольная, закрыть магазин.
Но не получилось, в тот момент, когда я почувствовала нечто похожее на счастье, моя жизнь в очередной раз загремела в тартары.
Глава седьмая
— Милое тут у вас местечко, — заявил мой последний посетитель, лишь только дверь захлопнулась за ним. — С улицы не заметно, как просторно внутри.
Подобные мысли посетили и меня, когда я впервые зашла в «Книги и сувениры Бэрронса». Снаружи здание казалось маленьким и как в нем могли разместиться столько комнат, оставалось загадкой.
— Привет, — сказала я. — Добро пожаловать в книжный магазин Бэрронса. Вы ищите что-то конкретное?
— Вообще то, да.
— Тогда вы попали по адресу, — произнесла я. — Если у нас не окажется нужной вам книги, мы можем заказать ее, а на втором и третьем этажах у нас представлены прекрасные коллекционные издания.
Посетитель был привлекательным хорошо сложенным брюнетом, лет около тридцати, может чуть старше. В последнее время, вокруг меня сплошные красавчики. Когда я выступила вперед из-за кассы, он окинул меня оценивающим взглядом, я лишний раз порадовалась что принарядилась. Я не хотела, чтобы папа улетая домой запомнил свою дочь потрепанной, побитой, и плохо одетой лохушкой. Сегодня утром я постаралась выглядеть отлично. Выудила из своих запасов пышную юбку персикового цвета, она так кокетливо покачивалась при ходьбе, миленькую кофточку на тонких лямках, завершали комплект золотистые сандалии с высокой шнуровкой. На свои короткие кудряшки (а-ля Арабские ночи) я повязала потрясающий, ручной росписи, шелковый шарфик, завязала на затылке и концы свободно ниспадали на мои обнаженные плечи. С макияжем пришлось потрудиться, я замазала синяки, припудрила нос, щеки и декольте мерцающей бронзой. Длинные сережки с кристаллами касались шеи при каждом моем движении, а ложбинку груди украшала большая кристаллическая «слеза».
Гламурная девушка Мак снова в строю и чувствует себя превосходно.
Свирепая Мак, довольствовалась привязанным к правому бедру копьем, и небольшим кинжалом на левом. Кинжал я обнаружила на подставке в кабинете у Бэрронса. В карман я засунула маленький фонарик. Под прилавком спрятала четыре пары ножниц. Сегодня в свободное от работы время я поинтересовалась ирландскими законами касательно ношения оружия, и где оное можно приобрести. Полуавтоматическое меня как раз устроит.
— Американка? — спросил он.
Я уже поняла, что значит быть туристкой в Дублине. В колледже все спрашивают: «Какая у тебя специализация?» Заграницей все интересуются национальностью. Я кивнула.
— А вы, определенно, местный. — улыбнулась я.
У него был низкий голос, легкий акцент, и выглядел он так, словно был рожден чтобы носить толстый кремового цвета ирландский рыбацкий свитер, линялые джинсы, и ботинки на толстой подошве. Он двигался спокойно и уверенно, воплощение мачизма. Он был «правша», ничего не могла с собой поделать, выше моих сил было не обратить на такую деталь внимание. Залившись краской, я засуетилась у прилавка с вечерними газетами.